Смотри в меня

          Будильник оповещает нас о том, что пора вставать ровно в шесть утра. Но за тот месяц, что живу в доме Даньки, я и сама привыкла к такому раннему подъему. Мне только в радость, пока он бреется и принимает душ, сварить ему кофе или приготовить легкий завтрак. За все годы, прожитые с Игорем, я уже и забыла, как это здорово - заботиться о любимом человеке. Это нисколько не утомляет, не напрягает и не раздражает, наоборот, у меня, словно, выросли крылья за спиной. А когда он уходит на работу, я с удовольствием делаю разную работу по дому. Правда, пришлось ему немного слукавить, что не со всем справляюсь, не хотелось, чтобы из-за этого работы лишилась Ириада Павловна. Мы с ней подружились с первого же дня, и теперь помогаем друг другу, а когда остается время, с удовольствием пьем на кухне ароматный чай и много болтаем. Она рассказывает мне о своих внуках, которые целыми днями носятся на улице и, зачастую приходят в грязной или порванной одежде. Я киваю, улыбаясь, а сама в этот момент думаю о том ребенке, которого у меня отобрали. Сейчас, когда Игорь в больнице, я могла бы пойти к Оксане, я бы справилась и забрала сына. Но Даня строго настрого запретил мне это делать. Когда я озвучила ему эту идею, с горящими глазами и полная энтузиазма, посадил меня на диван, сам сел напротив и взял мои руки в свои ладони.

- Ташка, - вздохнул он. - Мы ведь обсуждали уже этот вопрос. Так нельзя, пойми ты. Твои ощущения никому, кроме тебя не нужны и никому ничего не докажут. Ты хочешь, все-таки, оказаться в тюрьме? Я вот этого точно не хочу.

-  Но что же делать, Дань?! Я так не могу больше. Каждый день я думаю о сыне, о том, что он мог бы быть сейчас рядом. И тогда я была бы абсолютно счастлива. Ему уже три месяца, а я видела его лишь раз, там в роддоме, - две соленые дорожки потекли от глаз к моим губам. Я попыталась их удержать, но это было непросто и, в итоге, все же расплакалась взахлеб. - Кстати, я хотела назвать его Данилой.

- Успокойся, маленькая, - Даня крепко прижал меня к себе, так крепко, что мне даже стало немного больно, но при этом очень спокойно. С ним, в его объятиях, именно так себя и чувствую - слабой женщиной. - Я не хотел говорить раньше времени, но ты сама подняла эту тему. Я познакомился с Оксаной, видел ребенка, Алеша его зовут, и смог утащить его соску. Все это отдал на ДНК экспертизу, вместе с твоими волосами. Результат будет примерно через месяц.

- Правда? - внимательно смотрю на него, отстраняясь. - Ты мне не врешь?

- Таша! - строго говорит он. - Доверяй мне, пожалуйста. Неужели ты думаешь, что вот сейчас я вешаю тебе на уши лапшу?

       Тогда Данька даже обиделся на меня и дулся до самого вечера. И лишь, когда я легла рядом, прижимаясь к нему своим телом, оттаял. В постеле нам идеально. Мы понимаем там друг друга без слов. Мы не стесняется, не испытываем неловкости, не боимся, что кто-то сделает что-то не так. Мы просто любим друг друга. Каждой клеточкой тела, всей душой. И наши сердца постоянно бьются в унисон.

       И вот сегодня, как обычно, приготовив Дане завтрак и отправив его на работу, решила перемыть в доме окна. У Ириады Павловны выходной, так что работы предстоит немало. С ведром воды и тряпкой в руках залезаю на подоконник, и вот тогда слышу требовательный звонок в дверь. Гости к нам приходят редко, в основном Вика и иногда Сережа, но они оба знают, что Данька в это время всегда на фирме, он у меня ответственный. Недоумевая кто бы это мог быть, слезаю с подоконника и иду открывать. Калитку, уезжая, Данила за собой закрыл, поэтому прохожу от дома по каменной дорожке прямо босиком, наслаждаясь еще утренней прохладой. А когда открываю дверь, от неожиданности каменею сама, увидев тех, кто решил посетить меня этим утром. 

      На пороге стоит любовница моего мужа, правда узнаю я ее с трудом. Осунувшееся лицо, под глазами мешки и, похоже, с хорошего похмелья. Но не это главное - на руках у нее, одетый в желтый тепленький костюмчик и напоминающий маленького цыпленка, лежит мой сын.

23.3 Игорь.

          Веденов не торопится на мой призыв, и проходит долгих три часа, прежде чем он входит в палату. За это время я успеваю прокрутить в башке всю свою жизнь, перебирая ее по косточкам и раскладывая все по полочкам. Где я накосячил? Почему вышло так, как вышло? Наказание за Ташу? Да никогда я не верил ни в какую карму, а сейчас, только подумаю о жене, покрываюсь липким потом. Она, сука! Точно все из-за нее! Всю жизнь мне сломала, ненавижу! У меня есть деньги, много денег, но даже они не в силах помочь. Пиздец! На глаза наворачиваются слезы. Отчаяния, жалости и бессилия. Вроде я мужик, и плакать не должен, но уже реву, не стесняясь, что меня кто-то увидит. И когда входит Борисыч, смотрю на него влажными глазами, взглядом умоляя о помощи.