Смотрящий по России

— Вы и об этом знаете?

— Мы все знаем.

— Доводилось… Только я ведь сначала по другой части был. В СМЕРШе я служил. «Смерть шпионам», значит. А в то время это кое-что значило. — В голосе старика послышалась гордость. Брякнула о косяк сброшенная цепочка. — Да вы не разувайтесь, — безнадежно махнул он рукой. — У меня тут неприбрано. Старуха-то моя померла, вот уже пять лет как будет. Так с тех самых пор порядок навести не могу.

Зашли в квартиру. Пустовато. Судя по обстановке, дедуля был большой аскет. В наличии старомодный шкаф с книгами, круглый стол, на котором стояла настольная лампа, а в углу, рядом с окном, небольшая тахта.

При упоминании о жене в голосе старика горечи утраты не прозвучало, всего лишь констатация неприятного факта, о котором ему так некстати напомнили. Владислав давно обратил внимание, что старое поколение следаков умеет жить ровно, и трудно даже придумать причину, которая вывела бы их из привычного спокойного состояния. Может быть, волкодавы исходили из того, что эмоциональный всплеск — это всего лишь ненужный выброс энергии?

Старик гостеприимно махнул рукой на продавленную тахту, и Варяг с Тарантулом опустились почти одновременно, провалившись едва ли не до пола.

Дедуля расположился напротив. На огромном дубовом стуле. Варяг был уверен, что сделано это было преднамеренно. Сейчас старик был выше каждого из них почти на голову, а следовательно, за ним оставалось психологическое преимущество. В таком неудобном положении, в каком находились Варяг с Тарантулом, трудно было что-либо предпринять с ходу, а значит, у хозяина оставалось несколько секунд для возможной контратаки. Судя по хитроватому взгляду старика, в запасе у него имелась парочка неприятных сюрпризов.

— Так что же вас интересует, молодые люди? — чуть повысив голос, спросил Дюжев.

Варяг задал встречный вопрос:

— Вы обмолвились о том, что служили в СМЕРШе. Сейчас об этих контрразведчиках ходят легенды.

Вновь на лице старика появилась довольная улыбка.

— Это верно.

— Вы оказались в СМЕРШе с первого же дня?

— Да, с самого первого дня ее создания. Проходил учебу на офицерских курсах СМЕРШа.

Варяг понимающе кивнул.

— Вы случайно не служили вместе с Тимофеем Егоровичем Беспалым? — задал следующий вопрос Тарантул.

На лице старика, еще минуту назад доброжелательном, вновь проступило недоверие. Оперативный работник — это не должность, а, скорее всего, характер.

— Позвольте полюбопытствовать, через кого вы меня разыскали?

На лице Тарантула вновь появилась располагающая улыбка. Варяг никогда не наблюдал у своего начальника охраны, в столь короткий промежуток времени, столько веселья. Иногда ему даже казалось, что Константин вообще не умеет улыбаться, а тут, гляди-ка ты, даже белоснежные зубы выставил напоказ. Такое впечатление, что, прежде чем нанести визит к Дюжеву, он долго упражнялся перед зеркалом. И, надо признать, у него это получилось.

— Очень просто. Мы разыскали вас по месту вашей прежней работы. Кажется, после СМЕРШа вас направили работать в прокуратуру?

Андрей Миронович немного успокоился.

— Верно.

— Вы не меняли фамилию, не скрывались. Так что отыскать вас было несложно.

— Теперь ясно. — Лицо старика выразило заметное облегчение. — Значит, вас интересует Беспалый?

— Да.

— Что именно?

— Все.

— Вот как… Вам известно, что он бывший вор?

Тарантул слегка наклонил голову.

— Да, мы в курсе.

Пальцы старика сцепились в замок.

— Я до сих пор не могу понять, почему он оказался в нашей организации…

— Очевидно, у него были очень серьезные покровители.

— Возможно. Приезжал к нему один… Правда, потом его расстреляли. Но хочу сказать, что в школе Беспалый оказался не случайно, было в нем что-то.

— С чего вы так решили?

— В свое время он отлично проявил себя. Не просто линейным представителем СМЕРШа в войсках, — подчеркнул Дюжев, выставив палец (Варягу даже показалось, что в его лице промелькнула какая-то брезгливость), — которые ничего не умели делать, только палить по отступающим, а самым что ни на есть охотником-волкодавом в оперативной работе. И в лагерях, куда он был назначен после, тоже навел порядок.

— А кто у вас в школе вел занятия?

— У нас в учебном центре были первоклассные преподаватели-контрразведчики. Методика обучения была разработана еще в царской России, после Англо-бурской войны. Этим делом они занимались еще в царское время. Даже не знаю, каким образом руководству удалось привлечь их к обучению.

— И как же на этом фоне выглядел Тимофей Беспалый?

— Прекрасно! Хотя я не любил его, сразу скажу. — Сухая рука старика легла на левую сторону груди. — Офицерские погоны нацепил, а через них воровское мурло выглядывает.

— И что же вам в нем не нравилось?

— Все! Как он разговаривает, как держится. Но в роте он был лучшим, это надо признать. Отлично стрелял из пистолета, хотя у него не было мизинца. Я даже не знаю, как ему это удавалось… В «учебке» большое значение уделялось психотехнике боевых ощущений, и здесь тоже он был первым!

— В чем заключался смысл этих занятий?