Смотрим кино, понимаем жизнь. 20 социологических очерков

Женщина в их глазах склонна к суете, она сбивает нужный настрой. Поехать к женщинам по минутному порыву (на милицейском газике), в принципе, можно, но брать их в свою компанию уже нежелательно. Чистая («высокая») компания остается исключительно мужской.

Одна из заявленных в фильме претензий к женщинам заключается в том, что они много говорят, ибо у них общение построено через слова. А вот мужчинам есть о чем поговорить и без слов. Для них вербальная коммуникация не главное. Генерал говорит об этом так: мужчина в принципе может быть немым, а для женщины немота – трагедия. «У них все общение на словах построено. Ну, а мы, мужчины, можем и без слов друг друга понять. У нас есть о чем поговорить. О своем, о мужском». И поговорить преимущественно молча.

Непременное нарушение формальных правил

В ходе историй мы наблюдаем практически полное пренебрежение всякими формальными правилами – нарушение всяческих инструкций и приказов, неоднократное пересечение государственной границы, использование военной техники для бытовых нужд. Здесь почти полностью отсутствуют дисциплина и само понятие дисциплины, хотя заметим, что многие основные участники событий – из режимных силовых учреждений (армия, милиция, прокуратура). И почему-то потеря табельного оружия милиционером Семеновым (Сергей Гусинский) никого особенно не смущает. Тот же милиционер немедленно отказывается от заполнения требуемого по закону протокола, когда перед ним появляется наполненный стакан. И ясно, что перед нами не проявление алкоголизма, – компромисс с законом или отказ от буквы закона становится платой за прием в компанию, который рассматривается как непреложная ценность.

Все стремятся к «настоящему отдыху», это называется «отдохнуть душой по-культурному». А такой настоящий отдых должен быть непременно связан с приключениями, которые понимаются прежде всего как нарушение установленного порядка вещей, причем нарушение сознательное. То есть особое удовольствие достигается не просто через освобождение от формальных правил, а нередко через прямое нарушение формального порядка. Это, например, охота без лицензии или рыбалка с использованием военной техники, пересечение государственной границы или попытки глушить рыбу динамитом. С этой точки зрения, кстати, объяснима известная тяга многих к быстрой езде («Какой русский не любит быстрой езды…») – ведь удовольствие получается не только от скорости и связанного с ней контролируемого риска, но и от самого нарушения правил, сопряженного со сладостным чувством вседозволенности.

Наши герои задействуют в своих авантюрах немалые ресурсные возможности. Причем привлекаются самые нетрадиционные ресурсы – военный бомбардировщик используется для перевозки коровы, ракетоносец и подводная лодка задействуются для поездки за водкой, а воздушный шар – для охоты на глухарей. Все это становится возможным благодаря дружбе с силовиками.

Единство силовиков и народа

Попутно и ненавязчиво наши фильмы демонстрируют своего рода единство народа и силовых структур (моряков, летчиков, милиционеров). Более того, народ и силовые структуры, по сути, сливаются. Помимо «народного милиционера» Семенова, наигрывающего блюз на балалайке, тот же Соловейчик, напомним, – майор убойного отдела. Егерь Кузьмич – тоже человек при погонах и оружии. А ключевая роль исполняется армейским генералом.