Смотритель. Книга 2. Железная бездна

– Хорошо, – сказал Адонис. – Разжую до конца. Как вы думаете, зачем на Ветхой Земле разрабатывают такие симуляции?

– Для развлечения?

– Да. Но не только. Это делается еще и с практической целью. Допустим, кто-то хочет вырубить для себя в скале персональный грот. Вы рисуете план – но заказчик желает понять, как все будет выглядеть на самом деле. Тогда вы создаете экранную симуляцию. Заказчик совершает по ней воображаемую прогулку – и просит изменить кое-какие мелочи. И лишь потом пещеру начинают высекать в камне. Она выглядит так же, как симуляция на экране. Но теперь она настоящая.

– Если в нашем мире нет ничего настоящего, – сказал я, – это будет просто другой тип симуляции.

– В конечном счете – да, – сказал Адонис. – Но само слово «симуляция» подразумевает существование реальности. Франц-Антон и Павел Великий не были знакомы с терминологией искусства «Цоф». Но они хорошо понимали все, о чем мы говорим. Они верили, что из мира пляшущих на стене теней можно возвратиться в глубину платоновской пещеры – и стать тем совершенным вечным существом, что отбрасывает зыбкие отблески, принимаемые нами за жизнь. Стать истинным человеком. Они полагали, что к этому ведет особое постижение, которое они называли «мудростью Змея».

– Это что-то из Библии?

– И да и нет. Они считали, что понимают сокровенный смысл библейской аллегории. Истинный человек представлялся им как бы длинной змеей, сложенной из всех дней его жизни, существующих в некой высшей реальности одновременно. Вернее, не одновременно, а вне времени вообще. Точь-в-точь как в каноническом житии Франца-Антона… Как точно звучит эта надпись?

– «Дому Твоему подобает Святыня Господня в долготу дней», – повторила Юка.

– Да. Эта «святыня в долготу дней» и есть окончательный, божественный человек в ином, невообразимом мире, где находится наш источник. Истинному миру, верил Павел, соответствует тело всех дней, и только такой мир можно считать настоящим домом. Остальные миры иллюзорны – они просто симуляция, прикидка, набросок. Павел не боялся выставлять эту сокровенную тайну на всеобщее обозрение, потому что ее вряд ли могли понять пьяные петербургские масоны. Или даже сам английский посол.

– Не ведет ли смерть в этот высший мир? – спросила Юка.

Адонис улыбнулся.

– Лишь в том случае, если симуляция удовлетворила заказчика.

– А если не удовлетворила? Куда уходит человек тогда?

Адонис засмеялся.

– Туда же, – сказал он, – куда улетел мой безблагодатный зеленый попугай. Что значит «уходит»? Какой «человек»? О чем ты вообще?

– Павел Великий и Франц-Антон были удачными симуляциями? – спросил я.

– Я не берусь об этом судить, – сказал Адонис, – не я их заказчик. Но Франц-Антон и Павел Великий не собирались дожидаться смерти, чтобы выяснить этот вопрос. Это были титаны, желавшие взять небо штурмом. Они надеялись, что мудрость Змея позволит им подняться туда живыми, как делали древние герои. Что бы это ни значило…

– Мудрость Змея, – повторила Юка задумчиво. – А что такое зеркало Фаустуса? И Храм Последнего Поворота?

– Это не ко мне, – ответил Адонис. – Я и так наболтал лишнего. Пусть Алекс говорит с Ангелами.

– Я спрашивал, – сказал я. – Ангел сказал, что это небесные тайны, о которых может рассказать только сам Павел. А его довольно трудно найти.

– Вот-вот, – согласился Адонис и еле заметно ухмыльнулся. – Он в последнее время очень занят.

– Вы можете сказать что-нибудь еще? – спросила Юка. – Хоть немножко?

Адонис поднялся и исчез за оранжевым занавесом. Некоторое время он рылся, судя по звону, в каком-то железном мусоре. Я предположил, что он покажет нам еще какое-нибудь чудо с Ветхой Земли, но он вернулся с конвертом в руках. Сургучную печать на нем покрывали трещины, а на бумаге были грязные полосы, словно конверт использовали в качестве подставки.

– Нашел, – сказал он. – Вот, возьми.

– Что это за письмо? – спросил я.

– Это не письмо. Здесь тайный дневник Павла. Ты видел две части. Тут третья, написанная уже в Идиллиуме.

Я недоверчиво взял конверт.

– Если бы это действительно был дневник Павла, он являлся бы реликвией.

– Это не оригинал, – сказал Адонис. – Настоящий дневник уничтожен безвозвратно. В конверте просто копия. Она нигде не воспроизводится, при обнаружении текст сжигают – и официально считается, что это кощунство и подделка. Поэтому я ничего не гарантирую. Но лично мне кажется, что дневник вполне может быть настоящим. Только не читайте здесь, а то у вас опять появятся вопросы. Подождите пару дней. Я уже сказал все, что мог – и даже больше. Идемте-ка лучше гулять…

И мы отправились на прогулку.

Адонис повел нас по тропинке, начинавшейся прямо у его кельи. Она нырнула в густые заросли и привела нас к высокому забору – видимо, это была ограда Железной Бездны. Адонис ловко вынул из забора доску, мы пролезли в получившийся лаз – и, пропетляв несколько минут в звенящих насекомыми джунглях, вышли к обрыву, за которым синело море.