Смотритель Пустоты. Голос из тьмы

- Почему с тобой она не брыкалась, как у меня?

Клейв пожал плечами, предположив:

- Я её не насиловал?

- Я тоже, - безапелляционно обрубил Ред. – Из того, что увидел, я бы предположил, что ты её любовник, но, думаю, это не сходится с кровью, которая у неё была.

Клейв глянул на Редгара так убийственно, словно, будь магом, бросил бы смертельное заклятье. Ответил коротко и жестко:

- Надзиратель.

Редгар, на обоих запястьях которого, светясь, поблескивали печати восполнения сил и исцеления, выгнул бровь, почесал щеку. Щетина начинала пробиваться снова, после лазарета непременно надо будет побриться.

- Давно?

- Девять лет. Сначала строже, потом как товарищ.

Редгар выгнул и вторую бровь тоже, будто подначивая: «Ну, продолжай!». Однако, не дождавшись желанного продолжения, подтолкнул вслух:

- Товарищ? И только?

- И только, – отрезал Клейв. – Вам какое дело, командор?

Редгара вопрос не смутил ни капли.

- У неё была истерика рядом со мной, а с тобой нет – это первое. Я все еще не понимаю, как воспитанница Цитадели Тайн могла оказаться в политическом, – Редгар подчеркнул, – браке за каким-то никому неизвестным лордом Мареллом – это второе.

Клейв хмыкнул:

- Насчёт второго все просто. Данан – единственная дочь высокого отца, которую тот сослал к нам в возрасте десяти лет. Сиятельная леди Тегана Данария Таламрин, - с некоторой торжественностью произнес Клейв.

Редгар вздрогнул уже после «Сиятельной»: такой титул могли носить представители исключительно наивысшей знати, уступающей в положении лишь королю.

- Её отец, – продолжал Клейв, – Эйнсел Таламрин, страшно хотел один из серебряных рудников Марелла, а тот хотел законный шанс получить наследуемое дворянство. Поэтому Эйнсел использовал все свое влияние, чтобы вытащить её отсюда. И вытащил, - мрачно пригвоздил Клейв.

- Таламрин – тот самый? – совершенно по-идиотски спросил Редгар.

- В королевстве есть другие Таламрины? – с ехидцей просил страж. – Только клан Королевского Секвента. Что до её реакции – командор, думаю, вы можете понять отношения надзирателя и мага? Вы все время приглядываетесь друг к другу: ты – к человеку, которого в случае провала должен убить, а он – к человеку, от чьей руки в случае провала, обязан умереть. Естественны обе реакции – взаимное недоверие и насторожённость, и, напротив, безоговорочное согласие и своего рода верность.

- Но не чувства, – резонно протянул Редгар.

- Разумеется.

Редгар потер бороду и спросил прямо:

- То есть, несмотря на то, что у вас все сложилось в лучшем варианте, если бы пришлось, ты бы её убил? После стольких лет рядом?

- Да. – Клейв всегда рубил, отвечал коротко. Редгару невольно вспомнился прошлый вечер и ужин в замке Марелла. Данан тоже ответила ему односложно, коротким «Нет». Видимо, эту привычку она невольно переняла от надзирателя.

Однако сейчас Клейв зачем-то добавил:

- Я бы её убил.

Редгар не стал отвечать. Оглядел стража с головы до ног. Внешность тот имел ничем не примечательную. Кое-как взгляд Смотрителя зацепился за крупную родинку у парня на правом ухе. В остальном – ростом, кажется, как сам Редгар, в плечах тоже примерно такой же, только моложе.

Редгар прищурился и вдруг хмыкнул: что уж там плечи или рост – у них, Смотрителей Пустоты и Стражей Вечного, больше общего, чем кажется стороннему человеку. И те, и другие редко доживают до старости, в первую очередь, потому, что даже если этот вариант при великой удаче и оказывается возможен, после сорока почти все они с разной скоростью, но неизменно сходят с ума. И те, и другие – бдят, сторожат, наблюдают в состоянии непрерывной готовности выхватить меч и зарубить то, что вверено им стеречь, как озлобленным псам. И в обоих случаях, если положить руку на сердце, и стражи, и смотрители где-то в глубине побаиваются своих «подопечных» ровно в той же степени, в какой ненавидят. А ненавидят ровно настолько, насколько любой нормальный человек ненавидит всякое неизбежное предопределение вроде источника смерти или наличия права выбора.

- Почему человек становится смотрителем Пустоты? – вдруг спросил Клейв, все еще пристально наблюдая за каждой женской чертой.

- А почему он становится стражем Вечного? – отозвался Редгар.

Клейв качнул головой отрицательно:

- Я хотел защищать людей.

Редгар кивнул утвердительно:

- Я тоже.

- А они? – вдруг переключился страж, подбородком указав на Данан. Редгар лежал на кровати за его спиной и не мог видеть жеста, но распознал его интуитивно.

- Думаю, магам также свойственны обычные чувства, как всем людям, - Редгар проговорил неубедительно, прекрасно зная, что ждут от него не этого. Хотя, не то, чтобы он соврал.

- Они ведь не выбирают быть магами. – Клейв взялся отвечать себе сам. – Я молчу про Цитадель Тайн. Мы заходим в эту тюрьму, чтобы быть их надзирателями, но они заходят потому что альтернатива для них и тех, кто будет их прятать – смерть. Сколько времени я находился рядом с Данан, я не мог и до сих пор не могу понять, почему они наказаны за преступление, смысл которого в том, что они, маги, родились на свет.

Редгар хмыкнул и откинулся на подушки.