Смуглая леди (сборник)

король твоему дяде?! - Он посмотрел на Харта и подмигнул ему. - Ладно, позови доктора

Холла, я отдам ему это письмо.

- Подожди, Виллиам, - сказал Бербедж, - дай мне сначала уехать с этими бумагами.

Рукописи Бербедж благополучно увез с собой. Перед этим он поднялся к хозяйке и

пробыл наверху так долго, что Гроу, оставшийся с рукописями в гостиной, успел

задремать. Проснулся он от голосов и яркого света. Перед столом собрались Бербедж, доктор Холл, достопочтенный Кросс и две женщины одна старуха, другая помоложе,

неопределенных лет. Гроу вскочил.

- Сидите, сидите! - милостиво остановил его Холл и повернулся к старухе: - Миссис

Анна, вот это тот самый мой помощник, о котором я вам говорил.

Старуха слегка повела головой и что-то произнесла. Была она высокая, плечистая, с

энергичным, почти мужским лицом и желтым румянцем - так желты и румяны бывают

лежалые зимние яблоки.

- Миссис Анна говорит, - перевел доктор ее бормотание: - я очень рада, что в моем

доме будет жить такой достойный юноша. - Он поставил канделябр на стол и спросил

Бербеджа: - Так вот это все?

- Все, - ответил Бербедж. - Заемные письма и фамильные бумаги мистер Виллиам

отдаст вам лично.

- Ну хорошо, - вздохнул Холл. - Миссис Анна не желает взглянуть?

- Да я все это уже видела, - ответила хозяйка равнодушно.

Холл открыл первую книгу, перевернул несколько страниц, почитал, взял другую,

открыл, и тут вдруг огонь настоящего, неподдельного восхищения блеснул в его глазах.

- Потрясающий почерк! - сказал он. - Королевские бы указы писать таким. Вот что я

обожаю! почерк! Это в театре у вас такие переписчики?

Бербедж улыбнулся. Доктор был настолько потрясен, что даже страшное слово "театр"

произнес почтительно.

- Это написано лет пятнадцать тому назад, - объяснил он. - У мистера Виллиама тогда

был какой-то свой переписчик.

- Обожаю такие почерка! - повторил Холл, любовно поглаживая страницу. - Это для

меня лучше всяких виньеток и картин - четко, просто, величественно, державно! Нет, очень, очень хорошо. Прекрасно, - повторил он еще раз и положил рукопись обратно.

Достопочтенный Кросс тоже взял со стола какую-то папку, раскрыл ее, полистал,

почитал и отложил.

- Миссис Анна, вы все-таки, может быть, посмотрели бы, - снова сказал Холл. - Ведь

это все уходит из дома!

- Что я в этом понимаю? - поморщилась старуха. - Вы грамотные - вы и смотрите!

Спросили о том же и жену доктора, такую же высокую и плотную, как мать, но она

только махнула рукой и отвернулась. Перелистали еще несколько рукописей,

пересмотрели еще с десяток папок, и скоро всем это надоело и стало скучно, но тут Холл

вытащил из-под груды альбом в белом кожаном переплете. Как паутиной, он был обвит

тончайшим золотым тиснением и заперт на серебряную застежку.

- Итальянская работа, - сказал Холл почтительно и передал альбом Кроссу.

Тот долго листал его, читал и потом положил.

- У мистера Виллиама очень звучный слог, - сказал он уныло.

- Ну что ж! - Холл решительно поднялся с кресла. - Ну что ж, - повторил он. - Если

мистер Виллиам желает, чтоб эти бумаги перешли к его друзьям, я думаю, мы возражать

не будем? - И вопросительно поглядел на женщин.

Но Сюзанна только повела плечом, а миссис Анна сказала:

- Это все его, и как он хочет, так пусть и будет!

- Так! - сказал доктор и повернулся к Бербеджу: - Берите все это, мистер Ричард, и...

- Одну минуточку, - вдруг ласково сказал достопочтенный Кросс. - Мистер Ричард, вы

говорите, что хотите все это издать?

Бербедж кивнул головой.

- Так вот, мне бы, как близкому другу мистера Виллиама, хотелось знать, не бросят ли

эти сочинения какую-нибудь тень на репутацию нашего возлюбленного друга, мужа, отца

и зятя? Стойте, я поясню свою мысль! Вот вы сказали, что некоторые из этих рукописей

написаны пятнадцать и двадцать лет тому назад. Так вот, как по-вашему, справедливо ли

будет, чтобы почтенный джентльмен, отец семейства и землевладелец, предстал перед

миром в облике двадцатилетнего повесы?

- Да, и об этом надо подумать, - сказал Холл и оглянулся на жену. - Вам, мистер

Ричард, известно все, что находится тут?

- Господи! - Бербедж растерянно поглядел на обоих мужчин. - Я знаю мистера

Виллиама без малого четверть века и могу поклясться, что он никогда не написал ни одной

строчки, к которой могла бы придраться самая строгая королевская цензура.

- Ну да, ну да, - закивал головой достопочтенный Кросс, - все знают, что мистер

Виллиам добрый христианин и достойный подданный, и не об этом идет речь. Но нет ли в

этих его бумагах, понимаете, чего-нибудь личного? Такого, что могло бы при желании

быть истолковано как намек на его семейные дела? И не поступит ли человек, отдавший

эти рукописи в печать, как Хам, обнаживший наготу своего отца перед людьми? Этого мы, друзья, никак не можем допустить.

- Берите бумаги, - вдруг сказала Сюзанна, и Гроу в первый раз услышал ее голос,

звучный и жесткий, - и пусть со всем этим будет покончено! Сегодня же! О чем тут еще

говорить? Пусть берет все и... Мама?!

- Пусть берет, - подтвердила старуха. - Пусть берет, раз он приказал! Это все его, не

наше! Нам ничего этого не нужно!