Смута

И так сумел всех запугать,

Что из врагов его на думе,

Ни кто не смел, даже подумать,

На власть его претендовать.

И вот теперь, когда он властью обладал,

Послы своим монархам сообщили,

А также всю Европу известили,

что Годунов правителем в России стал.

И грамотно страною управляет,

А царь на троне только восседает.

Тогда бояре с грустью понимали,

Что безнадёжно царь больной

И отведён ему срок жизни небольшой,

И меж собой на думе рассуждали:

«Что если Фёдор неожиданно умрёт,

Царём царевич Дмитрий может стать,

За всё тогда придётся Годуновым отвечать

И всех их неизбежно плаха ждёт.

А так как царская жена,

Не может Фёдору наследника родить

И цесаревича монарху подарить,

То участь Дмитрия была предрешена».

Но прежде чем исполнить приговор,

Борис как настоящий, хитрый вор,

Решил от церкви помощь получить,

А чтоб она ему помощницею стала

И от врагов Бориса защищала,

Задумал патриаршество в России учредить.

Часть 2

Бояре всё прекрасно понимали

И не пришлось их долго убеждать,

И все его с царём на думе поддержали,

В России патриаршество принять.

И Годунов бояр всех убеждает,

Что Иов первым патриархом должен быть,

Ведь он умело церковь возглавляет,

И все царю всегда сумеет объяснить.

И вскоре посетил Москву Иоаким,

Антиохийский патриарх,

Его с почётом встретил наш монарх

И выслушав его с вниманием большим.

Царь в разговоре Иоакиму пояснил,

Что наступило время патриаршество в России учредить,

А чтоб его собор Вселенский утвердил,

Всех иерархов в этом нужно убедить.

Тогда царя владыка уверял,

Что его просьбу будут на соборе обсуждать

И русскому монарху обещал,

В Москву его решенье прислать.

Тогда в Москве деньгами Иокима одарили

И в Антиохию с надеждой проводили.

Через два года царь в Москве встречает,

В сопровождении двух иерархов,

Константинопольского патриарха

и всех троих их в царские хоромы приглашает.

Дабы решение собора разузнать,

Но патриарх Иеремия дал царю понять,

Что на соборе дело важное решалось,

А патриаршество Московское не обсуждалось.

И Дорофей митрополит всё подтверждает,

Архиепископ же Арсений предлагает:

«С вопросом этим важным не спешить,

А здесь в Москве дела все с патриаршеством решить».

Тогда ж бояре от Арсения узнали,

Когда они в Россию через Польшу проезжали,

Что Ян Замойский патриарха заманил

И гостю тайно предложил.

Иеремии в Киев перебраться,

Чтоб в Речи Посполитой навсегда остаться.

При этом патриарх ему всё головой кивал

И гетману ответ дать обещал.

Когда бояре это услыхали,

То им с трудом пришлось себя в руках сдержать.

Они коварство польское прекрасно знали,

И меж собою стали рассуждать:

«Похоже, ляхи в Западную Русь решили

Константинопольского патриарха заманить

И под предлогом, якобы от турок защитить

Иеремии в Киев перебраться предложили.

А чтобы смог он Русским патриархом стать

И православие от басурман спасти,

То из Царьграда в Киев должен кафедру свою перевести

И в Речи Посполитой её заново создать.

Как только в Киеве он пожелает навсегда остаться

И окончательно с Царьградом распрощаться,

Его заставят ляхи унию принять,

А Папу римского своим главой признать»

Тогда Борис с Щелкаловым решили,

Коварство гетмана разоблачить

И патриарху сразу же на встрече объяснили.

Зачем хотят его поляки заманить:

«Чтоб в Киеве заставить его унию принять

И ноги Папе римскому лобзать».

Святейший был настолько возмущён

И новостью был так ошеломлён,

Что ни чего не смог в ответ сказать,

А призадумался, пытаясь, всё понять.

Тогда ж Борис с Щелкаловым ему всё разъяснили,

Что ляхи православных подчинить себе желают

И на коварство гетмана ему глаза раскрыли,

Ведь в Риме унию всем православным навязать мечтают.

Они же навязать царю Ивану унию пытались,

Которая, лишь, догмою безбожной оказалась.

Тогда с царём Московским в Риме просчитались,

А Русь в итоге православною осталась.

Тогда Борис стал патриарха убеждать,

Что. Третьим Римом стоило б Москву признать,

Её столицей православной объявить

И с патриаршеством в Москве вопрос решить.

За тем Иеремии пояснили,

Что может сам он Русским патриархом стать

И в разговоре, предложили,

Ему престол в России патриарший основать.

Но патриарх боялся ошибиться,

Он был ужасно возбужден

И разговором был настолько утомлён,

Что предпочёл пока не торопиться.

А чтобы в этом деле разобраться,

Решил всё с греками подробно обсудить

И с ними начал срочно совещаться,

Чтоб все проблемы лучше разрешить.

Ведь турки патриарха притесняли

И ссылке он четыре года находился,

И дважды кафедры они его лишали,

Но на престоле он своём восстановился.

Да здесь в дилемме сложной оказался

И всё не знал, на что ему решиться,

Ошибку сделать страшную боялся

И в ситуации важнейшей ошибиться,

К тому ж Арсений его страстно убеждает,

В Москве престол свой патриарший основать,

А Дорофей, упорно не желает,

За Русью патриаршество признать.

В Москве гостей великолепно принимали,

В церквях они, как им положено молились,

В хоромах, убранных по царски проживали,

И под охраною надёжной находились.

Еду изысканную из дворца им доставляли,

По десять блюд им ежедневно предлагалось,

На выбор что хотели ,получали,

Да вся еда боярским мёдом запивалось,

И после многомесячных решений,

И долгих мучащих сомнений,

Иеремия греков всех собрал