Смута на Руси: зарождение, течение, преодоление…

По существу сказанное выше в разделе 2.3.2 означает, что течение смуты на Руси не обусловлено тем, какие мировоззрения и миропонимание, какие жизненные навыки в основной статистической массе её населения формирует система образования и каково это образование:

·    Текстуально-книжное (исторически реально на Руси после её крещения имеющее корни в византийской культурной традиции, а позднее — в европейской науке). Со времён крещения и до краха династии Романовых оно было доступно только “элите”, а в советскую эпоху — стало доступно всем, кто того желал и был способен его освоить.

·    Либо чувственно-интуитивное, во многом не формализованное теоретически единообразно, основанное на личностных переживаниях и сопереживаниях. Оно свойственно эзотерическим традициям Востока и также было характерным для той самобытной культуры Руси изначальной, на которую со времён крещения при Владимире Рюриковиче-Раби­но­виче на протяжении веков наслаивается приходящая преимущественно с Запада разнородная теоретическая «словесность» — большей частью вздорная[175].

Характер поведения тяглового люда[176], а равно — подвластного большинства населения Руси[177], составляющего основную статистическую массу её населения, — на всём протяжении обозримой истории определялся процессами, протекавшими на глубинно безсознательных уровнях личностной психики, по отношению к которым мировоззрение и миропонимание личности, формируемые системой образования, представляют собой надстроечные элементы; по их месту в структуре психики — поверхностные и потому легко доступные для анализа извне. Те же глубинно-психические процессы, которые определяли поведение широких масс по отношению к политике исторически сложившейся власти выражались внешне:

·    Либо в том, что тягловый люд своими инициативой, энергией, творческим потенциалом, поддерживал власть (т.е. сферу управления) в её исторически сложившемся виде и власть достигала декларируемых ею целей ко благу тяглового люда. Это — ВАРИАНТ ПЕРВЫЙ.

·    Либо в том, что тягловый люд занимался своими делами по способности, а в делах, предписываемых властью в её исторически сложившемся виде, соучаствовал вынужденно.

Характер этого соучастия в делах, предписываемых властью, как показывает история, — многовариантен:

Ø   по минимуму, кое-как — лишь бы сбыть дело с рук и получить зачёт проделанной работы в том или ином его выражении;

Ø   активно делается то, что предписывает власть, но этому сопутствует что-то ещё, вследствие чего на выходе результат такой, что и власть (те её представители, кто поумнее) в ужасе, и сам тягловый люд не доволен результатом, поскольку результат безальтернативно абсурдный[178];

Ø   активное деятельное противодействие власти, направленное на её отторжение от общества и замещение её новой властью.

Это — ВАРИАНТ ВТОРОЙ в трёх подвариантах

В основе такого рода «переключения» поведения основной статистической массы населения от одного режима поведения к другому и обратно (если говорить коротко, не вдаваясь в детали алгоритмики этого переключения и пути реализации в жизни) лежало и лежит чувство ориентации основной статистической массы населения Руси на воплощение идеалов справедливости.

Однако речь идёт не о реализации в жизни лозунгов, выражающих идеалы завистливого оппозиционного «потреблятства» по отношению к политической практике господствующей «потреблятской» корпорации, типа «Грабь награбленное!», «Отнять и поделить!», — как то представляют приверженцы западного либерализма — искренне либо по лицемерию.

Речь идёт об ориентации на истинно христианский идеал: «Ищите прежде Царствия Божия и Правды Его, и это всё (по контексту благоденствие земное для всех людей) приложится вам» (Матфей, 6:33). И соответственно этому:

·    Если политика власти на Руси направлена на осуществление этого идеала, то из двух названных выше реализуется ПЕРВЫЙ ВАРИАНТ: власть достигнет успеха в решении соответствующих этапных задач развития Русской многонациональной цивилизации при достаточно широкой поддержке творческим потенциалом народа ко благу всего народа и, в особенности, — будущих поколений.