Смута в России в начале XVII в. Иван Болотников

В стране царил хаос, вызванный гражданской войной. Повстанцы контролировали добрую треть уездов. Закон о крестьянах был скорее программным заявлением, чем практическим руководством. Осуществить сыск беглых в южных уездах, охваченных восстанием, было попросту невозможно. И тем не менее уложение 1607 г. способствовало сплочению дворянства, преодолению разброда в его среде. Жестокое подавление очагов крестьянской войны и возрождение крепостнических порядков по всей территории государства — таковы были исходные посылки законодательства Шуйского о крестьянах.

Глава 10 ЛЖЕДМИТРИЙ II

К исходу 1606 г. стало очевидно, что самозванческая интрига, затеянная в Самборе, потерпела полное крушение. Во-первых, она не получила поддержки со стороны короля. Во-вторых, русское правительство имело в своих руках в виде заложников Марину Мнишек и ее отца Юрия. Когда по Москве прошел слух о том, что жена Ю. Мнишека снарядила против царя многотысячное войско, и когда информация о самборском «воре» стала поступать к русским послам в Польше, московские власти, надо полагать, нашли средства, чтобы оказать давление на пленных Мнишеков и через них на владелицу Самбора, чтобы добиться прекращения интриги.

Молчанову не удалось собрать наемное войско для оказания помощи повстанцам в России. Наиболее решительные сторонники Лжедмитрия I из числа ветеранов московского похода либо погибли в дни переворота 17 мая (капитаны Борша, Иваницкий, Липницкий, а также «секретарь» Отрепьева Склинский и др.), либо были задержаны в России как пленники (помимо Ю. Мнишека князь Вишневецкий, капитаны Домарацкий и Запорский, братья Стадницкие, «секретари» Отрепьева Бучинские, М. Ратомский и др.).^{507} В Польше оставалось немало других приспешников и покровителей Лжедмитрия, готовых принять участие в новой авантюре. Но владелица Самбора не отважилась объявить о сборе войска, опасаясь за судьбу дочери и мужа. К тому же она вскоре умерла.

Вторичное возрождение самозванческой интриги не было связано с семьей Мнишеков и Самбором.

Новый самозванный Дмитрий появился в пределах Белоруссии весной 1607 г. Если Лжедмитрий I царствовал на Москве одиннадцать месяцев, то его преемник Лжедмитрий II осаждал Москву двадцать один месяц. Лагерь Лжедмитрия II располагался в селе Тушине в окрестностях Москвы, поэтому в историю новый самозванец вошел под именем «тушинского вора».

Авантюра Лжедмитрия II получила различную оценку в историографии. Н. М. Карамзин и В. О. Ключевский считали, что Лжедмитрий II был ставленником польско-литовской шляхты и в борьбе с Шуйским опирался главным образом на польские отряды. С. М. Соловьев и Н. И. Костомаров, напротив, подчеркивали, что самозванец водворился в Стародубе без помощи извне и поляки играли роль наемников в его лагере. И. И. Смирнов называл Лжедмитрия II авантюристом, выдвинутым враждебными Русскому государству панскими кругами Польши.^{508} А. А. Зимин писал, что Лжедмитрий II «был просто марионеткой в руках польских авантюристов», хотя первоначально он полностью еще не разоблачил себя как их ставленник.^{509}Аналогичную оценку дал самозванцу И. С. Шепелев, автор специальной монографии о борьбе земщины с тушинским лагерем, и другие авторы.^{510} Однако в исследованиях Я. Мацишевского, Б. Н. Флори и В. Д. Назарова приведены данные, которые ставят под сомнение традиционную точку зрения.^{511}

В 1606–1607 гг. в Польше назревал вооруженный конфликт между королевской властью и оппозицией. В этих условиях польские правящие круги не хотели вмешиваться в русские дела, опасаясь войны с восточным соседом.

Самозванческая интрига в Самборе заглохла, не получив поддержки со стороны короля, магнатов и шляхты. Инициатива новой интриги исходила, по-видимому, не от польских шляхетских кругов, а из русского повстанческого лагеря. Восставший против Шуйского народ с нетерпением ждал исхода из Польши «доброго царя». Вожди повстанцев верили, что возвращение «Дмитрия» принесет им немедленную победу.

Потерпев поражение под Москвой, Болотников пришел к выводу, что не сможет одолеть Шуйского собственными силами. С конца 1606 г. восставшие все настойчивее искали помощи в пределах Речи Посполитой.

На последнем этапе войны с Годуновыми Отрепьева активно поддерживала православная шляхта из Белоруссии. В мае 1605 г. М. Ратомский привел ему на помощь отряд в 500 конных белорусских шляхтичей.^{512}Их поход на Москву превратился в прогулку. После воцарения Лжедмитрия I в Москве шляхтичи получили щедрое вознаграждение и вернулись в Белоруссию. Становится понятным, почему вожди повстанцев пытались нанять вспомогательные войска прежде всего в Белоруссии. Их призывы нашли благоприятный отклик среди ветеранов московского похода.