Смута в России в начале XVII в. Иван Болотников

Одним из подлинных организаторов переворота 17 мая был окольничий Михаил Татищев. Тимофеев упрекал Шуйского за то, что тот воцарился так «спешне, елико возможе того (Михаила Татищева. — Р. С.) скорость».^{38} По инициативе нетерпеливого Татищева сторонники князя Василия собрались на подворье Шуйских и объявили об избрании на царство старшего из трех братьев-бояр. В свое время Татищевы активно помогли взойти на трон Годунову, и теперь им пригодился приобретенный опыт. Избирательной кампании Шуйского недоставало размаха и блеска, характерных для кампании Бориса. В поддержку Годунова выступал патриарх Иов. К моменту избрания князя Василия русская церковь лишилась главы. В пользу Шуйского деятельно агитировал крутицкий митрополит Пафнутий. Но в официальной иерархии он занимал далеко не первое место. Из бояр на подворье Шуйских пришли лишь братья претендента Дмитрий и Иван, его племянник князь М. В. Скопин, окольничий И. Ф. Крюк-Колычев, несколько Головиных (они первыми получили от Василия думные чины), купцы Мыльниковы и др. В совещании участвовали те же лица, которые составили заговор против самозванца. Но круг сообщников резко сузился. У Голицыных, Куракиных и других знатных родов были свои планы в отношении трона.

Шуйские не составили ни соборного приговора, ни утвержденной грамоты об избрании на трон. Все это дало современникам повод для злословия. Василий Шуйский, утверждал польский гетман С. Жолкевский, воцарился по волчьему праву.^{39} Пристрастность такой оценки очевидна. Именно Жолкевский осенью 1610 г. арестовал царя Василия и увез его в Польшу. Ему надо было оправдать этот незаконный акт ссылкой на «незаконность» избрания московского царя.

Борис Годунов не имел никаких прав на трон, что и побудило его составить утвержденную грамоту. Права же Шуйских были бесспорными и не требовали особых доказательств. Боярин Курбский писал в своей «Истории», что княжата Суздальские происходили «от роду великого Владимира и была на них власть старшая Руская, между всеми княжаты, боле дву сот лет».^{40}

На подворье Шуйского были составлены два кратких документа: крестоцеловальная запись князя Василия и другая, «по которой записи целовали бояре и вся земля».^{41} Первый документ обосновывал права Шуйского на трон, второй содержал текст присяги. Составители записей считали излишним доказывать родство претендента с угасшей династией Грозного. В записи, написанной от имени Шуйского, подчеркивалось, что все его прародители — от Рюрика до Александра Невского испокон веку сидели на «Российском государстве», потом же его род «на Суздальской удел разделишась, не отнятием и не от неволи».^{42} Сторонники князя Василия допустили небольшую неточность. Суздальские князья происходили от младшего брата Александра Невского Андрея. Но Шуйским нужно было имя самого популярного из древнерусских князей.

Составив запись, участники совещания отправились на Красную площадь, чтобы объявить народу об избрании царя. Вскоре подле Кремля собралась изрядная толпа. С давних пор Шуйские имели много сторонников среди торговых людей Москвы. Это обстоятельство помогло им и в дни мятежа, и в момент царского избрания. Многие друзья и советники Шуйских, как передают очевидцы, рассеялись в толпе, чтобы «наустить» народ избрать князя Василия.^{43}

Вслед за тем соратники «взяша князя Василья на Лобное место, нарекоша ево царем и пойдоша с ним во град (Кремль. — Р. С.) в соборную церковь».^{44}

Когда Шуйский был представлен народу как новый царь, москвичи выразили свое одобрение криками. По словам Конрада Буссова, князь Василий воцарился «без ведома и согласия Земского собора, одною только волею жителей Москвы…всех этих купцов, пирожников и сапожников и немногих находившихся там (на площади. — Р. С.) князей и бояр».^{45} Заручившись народным одобрением, Василий немедленно отправился в Успенский собор в Кремле, где Пафнутий нарек его на царство и отслужил молебен.