Смута в России в начале XVII в. Иван Болотников

С наступлением весны положение осажденной крепости стало быстро ухудшаться. Запасы продовольствия иссякли. Как отмечали современники, «в осаде в Колуге был голод, ели лошади», «не токмо хлеб, но и скот весь рогатой и конской весь изъядоша и вси начаша изнемогати». Воеводы придвинули батареи к стенам крепости и усилили бомбардировки: «Из наряду из болшова (тяжелой артиллерии. — Р. С.) и из вогненных пушек в город и острог стреляли беспрестанно и много людей побивали».^{464} Гарнизон Калуги таял.

3 (13) мая 1607 г. военные руководители повстанцев в Туле направили войска на выручку калужского гарнизона. Подробные сведения о новом наступлении сообщает «Бельский летописец»: «С Тулы тот вор Петрушка послал от себя князя Андрея Телятевского да пана Самулку Кохановского, да Юшку Беззубцова… со всею Северскою страною, и с Зарецкими людми (тульскими и рязанскими городами. — Р. С.), и з донскими, и с повольскими казаки х Колуге на выручку».^{465} Телятевскому были подчинены, по-видимому, все повстанческие силы, которые удалось собрать в Туле. «Большой воевода» Болотников был беглым холопом Телятевского. В силу превратностей гражданской войны господин шел теперь на помощь своему бывшему послужильцу. Помощниками у Телятевского были командиры, отличившиеся во время осады Москвы. В отношении младшего из воевод путивльского сына боярского Ю. Беззубцева источники допускают путаницу. По одним данным, он действовал в составе войск «царевича Петра», по другим — находился в осажденной Калуге. Путаница, возможно, объясняется тем, что вместе с Ю. Беззубцевым в войне участвовали двое его сыновей, занимавших видное положение в повстанческом лагере. О пленении одного из них царь Василий объявил в своем обращении к городам по случаю разгрома Болотникова под Москвой.

3 мая 1607 г. войско боярина А. А. Телятевского достигло села Пчельня в 40 верстах от Калуги.^{466}

Ф. И. Мстиславский и М. В. Скопин недооценили опасности, возникшей вследствие наступления повстанцев из Тулы. Они направили против Телятевского сравнительно небольшое войско во главе с Б. П. Татевым, А. Черкасским, М. П. Борятинским. На помощь Татеву командование вызвало из Алексина князя Ю. П. Ушатого, С. Р. Алферова и голову И. Пашкова, «а с ними всех людей».^{467}

Битва на Пчельне 3 мая 1607 г. получила искаженное отражение в «Ином сказании». Двое воевод (неназванных по имени) якобы изменили царю и перешли на сторону «Петра» со всем войском, чем дело и кончилось. И. Масса знал имя воеводы, руководившего битвой. Но он явно пользовался слухами, когда записал известие об измене Татева.^{468} В «Карамзинском хронографе», основанном на показаниях участников военных действий, нет ни слова о мнимом предательстве Татева. Данные такого рода отсутствуют и в разрядах. Гибель главных командиров царского войска (Б. П. Татева, А. Черкасского, а также А. Тюменского), ранение Ю. Ушатого, пленение многих дворян полностью опровергают версию о переходе отряда правительственных войск на сторону восставших.^{469} Сражение было упорным и кровопролитным. Казачья пехота отразила все атаки дворянской конницы и под конец разгромила ее. По-видимому, войско А. А. Телятевского также понесло большие потери. Боярин не решился преследовать неприятеля, поскольку это неизбежно привело бы к столкновению с главной армией Шуйского. Избегая новой битвы, повстанцы вернулись в Тулу.

Весной 1607 г. в лагере под Калугой сложилось положение, аналогичное положению под Кромами в 1605 и в 1606 гг. Осада Кром главными воеводами продолжалась два-три месяца, осада Калуги — почти пять месяцев. Ратникам Шуйского пришлось зимовать у стен Калуги. Они истратили все продовольственные припасы и столкнулись с угрозой голода. Вследствие частых вылазок в армии было много убитых и раненых.

Весть о гибели воевод под Пчельней и появление остатков разбитого войска послужили толчком к распаду лагеря. Ратники из состава разгромленного отряда Татева, «не помешкав под Калугою пошли к Москве для того, что стали беззапасны». Их пример оказал деморализующее влияние на всех прочих воинов, которые, «смотря на тех же людей (беглецов. — Р, С,), из-под Калуги пошли, а бояр покинули».^{470} Поместное ополчение начало разваливаться.

Болотников умело использовал момент для вылазки. Ранним утром, записал Буссов, повстанцы напали на осадный лагерь и доставили столько хлопот воеводам, что те бросили шанцы с тяжелыми орудиями и склады с вооружением.^{471} Легкую артиллерию воеводы увезли с собой, «стенобитные» же орудия стали добычей повстанцев.

Мстиславский, Скопин и другие воеводы с остатками армии, не задерживаясь в Алексине, ушли в Серпухов. Воротынский также покинул Алексин, тотчас занятый повстанцами.

Толпы беглецов стали возвращаться в Москву менее чем через неделю после битвы на Пчельне. 9 мая 1607 г. Разрядный приказ поставил в городских воротах голов и дьяков, которые «записывали дворян, и детей боярских, и стрельцов, и всяких ратных людей, которые разбежались из-под Колуги».^{472}