Смутные времена Лепрозория (СИ)

Райга принялся обрабатывать рану. Хорошо, что порез узкий, и русло крови не задето — кровопотеря маленькая.

— Я провела ритуал из книг Самсавеила, чтобы вспомнить свои прошлые воплощения здесь, — призналась Тора.

— Значит, так выглядят стигматы Евы? — Райга провел рукой по одной из татуировок. Так должно было выглядеть плетение сути. Для Торы оно было таким. Написанные ее кровью, выжженные ритуалом в плоти, они запечатали в себе эту память и не дали сойти с ума.

Тора кивнула.

— Насколько я помню, в той книге рекомендовалось не говорить о своих прошлых воплощениях, — Райга соединил руками половины татуировок, и они перестали так неистово пульсировать. Отлично, деформации кожи почти что нет.

— Не думаю, что это имеет значение, — Тора повела плечом и уставилась на огонь.

Райга усмехнулся и склонился над инструментами. Обработал спиртом иглу и, подставив ее огню, подержал некоторое время. Пропустил через пламя паутину — ровно на мгновение, не давая распасться. И продел нить в иглу, завязал узел.

— А ты нашла мои прошлые воплощения? Мы были знакомы? — улыбнулся он, погладив ее по бедру. Незаметное пламя слизало все лишнее вокруг раны подчистую.

И начал шить.

— Да, — бросила Тора и стиснула зубы.

— А Тайгон?

Тора кивнула, болезненно зажмуриваясь на каждом стежке.

— Если я верно помню, тебе должна была передаться и сила твоих воплощений, — Райга сделал несколько закрепочных стежков и оборвал нить огнем.

— Полностью не вышло, я смогла впитать только часть, а потом потеряла над собой контроль, — Тора виновато опустила голову.

— Это об этом случае отец писал, говоря, что треть храма уничтожена? — Райга поднялся и направился к шкафу с лекарствами.

— Угу, — протянула Тора. — Теперь я могу видеть суть после медитаций. Это кратковременная способность, но все же. А еще улучшился контроль, и я могу делать многие ритуалы. И…

— М? — Райга достал с полки заживляющую мазь и откупорил.

— И немного управляю черным кумо, — тихо произнесла Тора.

Райга замер, сжав крышку в кулаке.

— Кажется, я знаю, кем ты была, — хмыкнул он. — Тогда ты точно определишь…

Он подошел и сунул баночку Торе под нос:

— Оно же не пропало?

Тора понюхала и мотнула головой.

— Теперь у меня нет вопросов, как тебе удалось создать лекарство от лепры, — усмехнулся Райга, присаживаясь у ее ног снова. — Но вот что…

— Что? — опасливо спросила Тора, наблюдая за тем, как он кладет мазь вокруг раны.

— Мне просто интересно, кем я был. И кем был Тай, — улыбнулся Райга. — Но тебе вроде как нельзя говорить.

Тора кивнула.

— А мы ладили?

— Я умерла до того, как ты вырос, мы и не были толком знакомы… Хотя ты наверняка потом знал рассказы обо мне, легенды там, — пожала она плечами.

— Интересно, а были ли легенды обо мне…

— Были, — улыбнулась Тора. — Мы с тобой их даже знаем. Ты есть на имперском кладбище.

— О, там же целая куча часов, — скривился Райга.

— Я могу провести ритуал, если хочешь, — повела она плечом. — Ты все узнаешь сам.

— И я буду такой же красивый, как ты? Нет уж, спасибо! — закончив с мазью, Райга принялся аккуратно бинтовать порез.

— Я могу провести облегченный вариант. Достаточно знать твою суть мне, — она осторожно погладила его по волосам.

— И никаких татуировок?

— Чуть-чуть, — вздохнула Тора. — Но ты станешь сильнее. Во много-много раз.

Улыбка сошла с лица Райги:

— В любой другой момент я бы наверняка отказал тебе. Но сейчас я вынужден принять твое предложение.

#19. Чаша снова наполнится — было б вино

Одним из самых сложных навыков шисаи считалось умение оборачиваться диким зверем. Управление той или иной стихией приходило обычно само, но звериная суть требовала особого внимания. И особых тренировок. Сперва с кристаллами, вмещающими в себя довольно большой объем энергии Самсавеила. Потом уже на собственных резервах.

Еще сложнее было этому обучить.

У каждого — своя дорога к зверю, свой путь, зачастую требующий смирения и принятия.

После того, как крылатые смешали всех кошек, собрав все выжившие кланы в краю Волков, стало сложно идентифицировать свою собственную звериную принадлежность. И вот мнишь ты себя диким тигром, а оказываешься маленьким рыжим котиком в полоску. И вечное классовое неравенство среди кошек дает о себе знать, будто бы вызволенное из семейного древа и раскрытое наголо.

Тем не менее, найденные шисаи учились довольно быстро. То ли потому, что каждому в этом помогала Ирма — гепардица-медик, научившаяся трансформации у прошлого Верховного шисаи. То ли потому, что все знали — стать зверем могли даже Волки, а если могут они, то любой кошке это дастся легче легкого.

Другое дело — люди, ставшие зверьми много десятилетий назад и сохранившие этот облик. Большая их часть оказалась шисаи, и теперь требовалось научить их быть человеком.

Райга чесал за ухом снежного барса, раздумывая над тем, как теперь быть. В отражении священных вод звери были людьми, но их это совсем не смущало. Они повиновались приказам, охраняли лагерь, иногда создавали вокруг себя маленькие стихийные аномалии, но не более того.