Смысл ночи

Так мой мир начал сужаться до единственной точки всепоглощающего интереса. Я не мог думать ни о чем другом, кроме мисс Картерет; она одна занимала мои мысли. В промежутках между нашими еженедельными встречами на Уилтон-Кресент я жил словно во сне и пробуждался только по средам в одиннадцать утра. Изредка я наведывался вечером в Блайт-Лодж, но всегда уходил пораньше под каким-нибудь предлогом. Однажды Белла спросила, все ли у меня в порядке. Я улыбнулся и сказал, что никогда не чувствовал себя лучше.

— У меня сейчас работы невпроворот, — ответил я на следующий ее вопрос. — Я снова стану самим собой, когда управлюсь с делами.

— Бедненький мой Эдди! Ты не должен так много работать, иначе совсем сляжешь. Иди сюда, положи голову мне на колени.

Когда я устроился у ног Беллы, она принялась нежно ворошить мои волосы длинными пальцами, напевая итальянскую колыбельную, и на несколько счастливых минут я снова стал ребенком, который прислушивается к крикам морских птиц и шуму ветра, дующего с Пролива, покуда матушка читает сказку на ночь.

Мне следовало отвергнуть ее ласковую заботу и сказать всю правду, но честность представлялась мне большим злом, чем умолчание, избавлявшее милую девушку от боли. Со временем я начал понимать, что мисс Картерет не всецело завладела моим сердцем и в нем по-прежнему оставалось место — маленький уединенный уголок — для Изабеллы Галлини, да будет благословенна память о ней.

С наступлением весны 1854 года я начал предпринимать попытки вывести мисс Картерет куда-нибудь. Не желают ли они с тетушкой сходить в Опера или на концерт в Ганновер-сквер-румс? Как насчет того, чтобы снарядить экспедицию на выставку ассирийских древностей в Британском музее? Все мои предложения, однако, она с сожалением, но твердо отклоняла. Но однажды утром, когда я уже почти отчаялся когда-нибудь вытащить ее из тетушкиного дома, мисс Картерет внезапно изъявила желание посмотреть змей в Зоологическом саду.

— Я никогда в жизни не видела змей, — сказала она, — и очень хотела бы увидеть. Можно это устроить?

— Разумеется, — живо откликнулся я. — Когда мы пойдем?

Мы договорились посетить Зоологический сад на следующей неделе, 12 апреля. Миссис Мэннерс была занята, а потому мы, к великой моей радости, пошли одни. В особенный восторг мисс Картерет привели гремучие змеи, и она несколько минут зачарованно разглядывала их, не произнося ни слова. Потом мы гуляли по солнышку, болтая о разных пустяках самым беспечным образом. Она звонко рассмеялась, когда гиппопотам внезапно плюхнулся в свой бассейн, окатив холодной водой зрителей, и захлопала в ладоши, наблюдая за кормлением пеликанов. На выходе из Зоологического сада, спускаясь по короткой лестнице, мисс Картерет оступилась, и я схватил ее за руку, чтобы удержать от падения. Восстановив равновесие, она отняла руку не сразу, и несколько мгновений мы стояли, немножко неловко, держась за руки, а потом она, с самым невозмутимым видом, осторожно высвободила руку, позволила взять себя под локоть, и мы двинулись дальше.

— Куда направимся теперь? — спросила мисс Картерет. — Сегодня такой чудесный день. Мне еще не хочется возвращаться домой.

— Не угодно ли вам осмотреть собор Святого Павла?

Когда мы вошли в собор, предварительно ознакомившись с вывешенными у входа расценками, она тотчас же выразила намерение подняться в Золотую галерею. Я знал, что на самый верх ведет узкая крутая лестница, затруднительная для особ женского пола, и вдобавок там очень грязно, а потому попытался отговорить мисс Картерет. Однако она настояла на своем, и мы, вопреки моему здравому разумению, заплатили шесть пенсов и начали подниматься по ступеням. В Галерее шепотов мы остановились передохнуть.

— Что мы прошепчем? — спросила мисс Картерет, приближая лицо к холодному камню.

— Нужно говорить обычным голосом, не шептать.

— Тогда бегите. Посмотрим, услышите ли вы.

Я бегом бросился в другой конец галереи, прижал ухо к стене и махнул рукой, давая знать о своей готовности. Сперва я ничего не услышал и знаком велел мисс Картерет повторить; потом я постепенно начал различать отдельные слова, жутковатым образом исходящие из недр самой стены: …слепа… лишает глаз… не вижу… ясно.[278]

— Ну как, услышали? — возбужденно спросила она, когда я вернулся к ней.

— А вы хотели, чтобы я услышал?

— Ну конечно. Пойдемте. Я хочу подняться выше.