Смыслообразующая функция сознания, как фактор преодоления тревожных состояний, в процессе системно-стратегической психотерапии

Первое, что нам дано, по Джеймсу, – это поток ощущений. Этот поток непрерывен (идея непрерывности очень важна для Джеймса, он первый об этом говорил), изменчив, стремится стать частью нашего личного сознания. Получается, сознание как бы удвоено: есть некая периферическая часть сознания, первичный опыт и есть какое-то более глубокое сознание, которое работает с этим опытом. (Csikszentmihalyi et al., 2005; Джеймс, 1993)

Из потока ощущений наше сознание в соответствии с потребностями вырывает отдельные сгустки ощущений, которые мы называем вещами (или предметами). Вырывается то, что наиболее важно. Из этого следует довольно любопытная мысль – об уникальности внутренних миров, неповторимости внутреннего мира каждого человека, множественности этих уникальных миров. Множественность и неповторимость – это то, что потом сильно повлияет на Якоба Морено с психодрамой, на Альфреда Адлера. (Ansbacher & Ansbacher, 1956; Гриншпун, 2015)

В связи с этим впоследствии и возникает проблема реконструкции этого мира и работы с ним, что является инструментом в процессе психотерапии.

Люди, обладающие еще и речью, языком, т.е. средством взаимопонимания, как писал Джеймс, могут не то, чтобы понять друг друга в полной мере (он связывает это не с эмпатией в современном смысле), но и могут договориться, что и как называется, и поэтому могут пытаться понять друг друга. Но есть нечто, абсолютно уникальное для каждого, что до конца никогда не может быть понято, – это человеческое Я. А если точнее, это разделение всего, что существует, на Я и не-Я, или, что близко, Мое и не Мое. И вот то, что мы относим к своему Я, и все остальное, – это уникально для каждого. (Джеймс, 2020) Собственно с уникальностью каждого человека и работают в психотерапевтическом процессе.

Через проблему самосознания Джеймс впервые в истории психологии выходит на проблему личности, при этом его идеи будут в дальнейшем использованы в гуманистической психологии, а именно с появлением гуманистического направление в психологии можно говорить об окончательном разделении медицинской и немедицинской психотерапии.

Джеймс демонстрирует нам возможности психотерапии, где мы можем работать не просто со словом, обращая его к другому (как это тогда развивалось в психотерапии), а и с телом, что способствовало в будущем появлению телесно-ориентированной терапии, с той же самой одеждой, вообще с предметным миром, в реальности или в воображении. Можно работать с человеком через организацию предметной среды, через понимание вот этого его личного материального пространства. (Angus, 2015; Гриншпун, 2015)

Джеймс в своей книге пишет, что вообще стремление привлекать к себе внимание других свойственно человеку и, даже если он будет заключен в одиночную камеру и не будет никого видеть, то предпочтет, вероятно, общение даже с палачом, потому что это общение, т.е. Джеймс затронул социальную сторону человека, как один из важнейших составляющих развития человека, а также психотерапевтического воздействия. Он выводит понятие «социальная личность» Морено же в дальнейшем сформулирует идею «человека как социального атома»: человек как индивид – это абстракция, мы всегда «несем с собой» важных для нас людей. (Лейтц, 1994)

Джеймс, первым начинает обсуждать проблемы личности, что прекрасно включается в психотерапевтическую работу.

Джеймс также первый в истории обсуждает проблему самооценки (по англ. self-esteem, что, строго говоря, переводится как самоуважение). Джеймс пишет сначала вроде бы банальность для нас: самоуважение бывает высоким и низким. От чего это зависит? Он предлагает ставшую известной формулу, которая никакого математического смысла не несет, будучи метафорической: дробь, где в числителе успех, а в знаменателе притязания. Если успех равен притязаниям – единица, если он больше притязаний – высокая самооценка, если меньше – низкая. Уровень притязаний и самооценка не прямо коррелируют друг с другом. Могут коррелировать наоборот. Человек может ставить задачи, заведомо более низкие, чем его возможности. Но задачи, которые мы ставим – это уровень притязаний. В те времена этого понятия еще не существует, оно будет введено Куртом Левином. Однако Джеймс уже поднимает эти проблемы. (Andrews, 1998; Lambert et al., 2016; Trzesniewski et al., 2013; Гриншпун, 2017)

Джеймс говорил о том, что каждый человек в жизни должен найти свою главную линию, то, где будут его притязания. Непонятно – найдется, не найдется, – но нужно искать. И вот тогда действительно возможен успех. Но здесь есть и риск, потому что в этом случае и неуспехи будут моими неуспехами. Джеймс абсолютно прав – развиваться можно, только рискуя, ставя себя в какие-то ситуации, в которых мы раньше не были. Тогда еще не было экзистенциализма как философского направления, но это то, что сейчас мы называем «экзистенциальный риск».