Смывая волной (ЛП)

— Зачем ты это делаешь?

Сергей, глава «Болшевской братвы», устремляет на меня взгляд, в котором кипит враждебность.

— Потому что ты стала очень желанным товаром.

Я понятия не имею, о чем говорит этот ублюдок. В моей голове, кажется, образовалось собственное сердцебиение, непрерывно пульсирующее с того момента, как его чертовы приспешники вырубили меня.

Меня мало утешает то, что я успела нанести несколько ударов. Об этом свидетельствуют расцветающие багровые синяки под глазами одного мудака и его распухший нос, а у другого — окровавленная нижняя губа.

Я изо всех сил стараюсь не показывать, что работаю над тем, чтобы освободить свои запястья, связанные сзади. Они усадили меня в это кресло у борта яхты, но урок по завязыванию узлов эти ублюдки, к счастью, пропустили.

Сергей ухмыляется.

— Ты оказала мне услугу, убив Николая и его людей. Они подумывали о дезертирстве, но ты об этом позаботилась.

От его оценивающего взгляда у меня мурашки по коже.

— Очень впечатляет. Особенно для дилетанта. Но ты не понимаешь, откуда это просочилось, не так ли, Александра?

В его глазах мелькает злой блеск.

— Ты не понимаешь всех нюансов, связанных со смертью твоего отца.

— Пошел. Ты.

Я получаю еще один жестокий удар наотмашь от его придурковатого прихвостня, и мучительная боль пронзает мою щеку, но мне все равно. Эти ублюдки не заслуживают даже упоминания о моем отце.

От него так и веет высокомерием, а смех его гнусен.

— Григорий Юрченко воспитал тебя маленькой злючкой.

Отбросив в сторону пиджак от костюма, он упирает руки в бедра.

— Жаль, что я не могу угостить тебя такой же смертью, — драматично вздыхает Сергей. — К сожалению, я вынужден отдать тебя тому, кто на тебя уже претендует.

Перед глазами все плывет, но мне удается скрыть, что я успешно ослабила путы на своих запястьях.

— Мой отец был мягкотелым в старости. — Глаза Сергея застывают. — Он никогда не должен был позволять Григорию уходить на пенсию.

— Твой отец, наверное, переворачивается в гробу из-за того, как ты справляешься с этим дерьмом, — выпаливаю я.

Его взгляд пронзает меня, как самое острое лезвие по плоти. Покачав головой, Сергей обращает свое внимание на человека, стоящего в стороне. Тому, кто покорно наносил удары по всем прихотям Сергея.

— Обращайся с ней как хочешь, но мы договорились ее доставить живой. — Угрожающая ухмылка вновь играет на его губах. — Пока она цела и у нее есть пульс, все будет в порядке.

Затем Сергей поворачивается и исчезает, спускаясь по трапу лодки.