Сначала кофе

– Галька американо заказала, – удивился Сашка-бармен.

– А я отнесу, – пролепетала я сдавленным голосом, забирая чашку и стакан воды.

 Чудом не дрожали руки. Я ничего не разлила. Наверное, моя недоделанная координация за время работы немного выправилась. У двери я вздохнула. Захотелось перекреститься, но руки были заняты. Потому я лишь мысленно взмолилась, чтобы Нечаев меня не убил. Или хотя бы не слишком орал.

Натянув на лицо невозмутимость, я вошла в вип.

Нечаев сидел на диване, держа на коленях ноутбук, и что-то быстро печатал. Однако я успела поймать его быстрый взгляд.

– Добрый день, Кирилл Александрович, – проговорила я тоном вышколенной обслуги. – Ваш кофе.

– Добрый, Ася, – ответил он, не отводя глаз от монитора.

Я ждала, что он припомнит мою оплошность с кофе, ядовито похвалит или сразу потребует объяснений за квитанцию. Но Нечаев лишь кратко бросил:

– Благодарю.

Он сразу потянулся к чашке, отхлебнув обжигающий напиток.

– Горячий. Отлично, – буркнул монитору.

– Могу нести остальной заказ? – уточнила я.

– Да-да, несите.

Он мог и не найти ту квитанцию, мог выбросить, не глядя. Я отошла к двери, полагая, что пронесло, но тут Нечаев добавил:

– И еще стакан воды принесите, Ась. Напыщенного индюка сегодня особенно мучает жажда.

Я так и встала, не оборачиваясь открывала и закрывала рот, пытаясь придумать, что на это ответить.

– Идите-идите, – подбодрил меня вип-гость,– а то суп остынет и мне придется курлыкать на вас громко и грозно.

Я не осмелилась обернуться, но по голосу было понятно, что Нечаев улыбается. Нет, не так. Он веселится.

Вылетев пулей из випа, я помчалась на кухню. Он не злился – это плюс. Но вот его издевательское веселье разозлило меня. Возмущение так и плескалось, грозя перелиться через край. Как у него в офисе, когда на меня нашло что-то. Приступ слабоумия и отваги, наверно. Ох, главное сейчас не наговорить лишнего. Буду молчать.

Дважды я возвращалась в вип, и оба раза Нечаев был слишком занят, чтобы обратить на меня внимание. Он, то говорил по телефону, то что-то печатал. На свой риск я все же поинтересовалась, желает ли он что-то еще. Кирилл Александрович отказался, даже поблагодарил.

– Нет, Ася. Все хорошо. Спасибо, – проговорил он, отложил ноутбук и взялся нарезать индейку.

– Я могу идти?

– А вы хотели бы остаться? – задранная бровь и пронзительный взгляд.

Я снова почувствовала себя рыбой, онемев от подобного вопроса. Нечаев, видя мое недоумение, широко улыбнулся. Нет, не той противной улыбочкой, а по-настоящему. Боже, лучше бы он и дальше кривил свой красивый рот в гримасе отвращения ко всему живому. С нормальной улыбкой Нечаев показался не просто красивым, но еще до безобразия обаятельным и притягательным.

Я совсем растерялась.

– Нет, – брякнула я и тут же поняла, что это как-то уж слишком категорично и невежливо. – В смысле, если вам что-то нужно еще… Я бы могла…

– Что бы вы могли? – продолжал издеваться он. – Могли бы сходить со мной поужинать?

– Нет… то есть… Ох!

Он рассмеялся. По-доброму так, очень тепло и душевно. Если бы не трясучка, которая напала на все мои внутренние органы, я бы наверное тоже могла похихикать над своим бормотанием. Но вместо этого я, как завороженная, пялилась на Нечаева. Что с ним сегодня? Кто вынул кол из задницы этого мужика? Пожалуй, спокойнее я себя чувствовала, когда он был на месте. И тут я снова ощутила прилив смелости. Изо рта сами собой стали влетать слова. Как ни странно, я говорила четко и не спотыкалась. Возможно, потому что была искренней.

– Вы извините меня, Кирилл Александрович.

– За что?

Он прекратил улыбаться, отложил приборы и продолжал смотреть на меня. Теперь уже без насмешки, но очень внимательно.

– За то, что не уточнила про кофе, а потом еще и облила вас. И за пиджак… То есть за индюка. Простите. Это было глупо и по-детски.

– И вы меня извините, Ася, – проговорил он, едва я закончила и собиралась сбежать.

– Ч-что? – опять начала заикаться. – За что?

– За то, что вспылил и накричал на вас из-за дурацкого кофе и пятна на пиджаке, да еще заставил чистить его. Оно того не стоило. Простите.

– Нет-нет. Это ничего. Я же…

– Кажется, мы оба погорячились.

Его губы сложились в понимающей, мягкой улыбке, и у меня в животе расцвело что-то большое и теплое. Как будто солнечный цветок. Я улыбнулась ему в ответ, кивая.

– Пожалуй. Так я пойду?

– Идите, – отпустил меня Нечаев и отправил в рот кусок птицы.

Почти жалко, что его счет уже оплачен, и мне незачем возвращаться в вип. Посуду Нечаев просил убирать после его ухода.

А ведь он может быть милым, как оказалось.

Я успела обслужить еще один стол, пока Кирилл Александрович заканчивал трапезу. Я все ждала, что он вызовет и попросит еще кофе, но кнопка випа молчала, а потом я заметила, как Нечаев спускается и уходит. По пути он попрощался с Галей, которая, видимо, нарочно попалась ему на глаза. Нечаев сдержанно кивнул ей и вышел на улицу.

Собрав посуду со стола, я отнесла ее на кухню и только потом пошла в вип. Каково было мое удивление, когда там я увидела Галю и Катю.

Бывшая фаворитка Нечаева трясла деньгами перед носом администратора и орала: