Читаем Сначала люди. Как найти тех, кто выведет компанию на новый уровень полностью

Что же этот вопрос делает? Во-первых, он содержит элемент неожиданности. Реакция на такой вопрос обычно уже сама по себе становится информацией, независимо от того, насколько вопрос прост. Во-вторых, от него нельзя просто отмахнуться или отказаться отвечать, не выставив себя при этом угрюмым ворчуном. В-третьих, он помогает понять, как соискатель относится к авторитету устоявшихся общественных институтов. В-четвертых, что самое важное, он дает собеседнику шанс высказаться о своих ценностях и стремлениях, причем без угроз. Никто не побоится, что кто-нибудь использует ответ на этот вопрос против них в соцсетях. С другой стороны, кандидат сможет определить свои настоящие приоритеты. Более быстрое внедрение инноваций? Снижение уровня бедности? Залатывание дыр в демократии? С помощью этого вопроса вы, не угрожая человеку, даете ему возможность высказаться о своем месте в мире и о ценностях, которым он придает важность. Такой вопрос очень полезен для отбора кандидатов на посты, где ценности играют большую роль (например, в некоммерческие организации).

Еще один вид вопросов, которые уже вышли из моды, — так называемые вопросы на собеседовании в Google. Google знаменита тем, что в свое время там задавали сложные аналитические вопросы соискателям, особенно программистам и инженерам. Их легче всего проиллюстрировать на примерах.


• «Сколько мячей для гольфа можно уместить в самолет?»

• «Сколько автозаправок на Манхэттене?»


Или вот вам более длинный и сложный вопрос.


• «Вам дали два яйца… У вас есть полный доступ к стоэтажному зданию. Яйца могут быть как очень твердыми, так и очень хрупкими: как разбиться, упав с первого этажа, так и не разбиться, упав с сотого. Оба они одинаковы. Вам нужно узнать, с какого самого высокого этажа стоэтажного здания можно сбросить яйцо, чтобы оно не разбилось. Вопрос таков: какое минимальное количество бросков нужно для этого совершить? В процессе вам разрешается разбить максимум два яйца»[30].


Это очень хорошая проверка одного из подвидов аналитических способностей, специально предназначенная для того, чтобы отличить очень-очень умных людей от достаточно умных. Умных в конкретном математическом смысле, так сказать.

В самой Google, кстати, от таких вопросов уже отказались. Ласло Бок, бывший старший вице-президент Google по работе с персоналом, объявил: «Мы обнаружили, что головоломки — просто потеря времени». Возможно, это преувеличение: некоторые успешные количественные хедж-фонды до сих пор считают подобные вопросы полезными для проверки аналитических способностей. Однако для большинства должностей лучше задать конкретный аналитический вопрос, связанный с этой должностью. Вы можете проверить познания кандидата в экономике, программировании, математике и т. д. По большей части Google-вопросы стоит с почестями проводить на пенсию[31].

Не забывайте: на собеседовании вы должны понять, что перед вами за человек, а вопросы-головоломки в этом помогают мало — если только к должности, на которую вы нанимаете, нет конкретных технических требований.

Переходим на метауровень: лучшие способы

Вместо того чтобы уменьшать масштаб вопросов (например, «Сколько мячиков для пинг-понга влезут в “Фольксваген-жук”?»), иногда полезнее взглянуть на картину в целом. Например, насколько ваш соискатель понимает себя и свое место в мире? Для этого можете попробовать следующие вопросы.


• «Какие из ваших убеждений наименее рациональны?»

• «Каких взглядов вы придерживаетесь почти иррационально?»


Так вы предлагаете собеседнику рассказать, как он воспринимает себя. По сути, вы пытаетесь узнать, в скольких культурных и интеллектуальных мирах он обитает и насколько способен взглянуть со стороны на собственные точки зрения. Вот что мы имеем в виду под метауровнем: человек смотрит на мир своих мыслей с точки зрения человека на один уровень выше, более общей и отдаленной. Вы проверяете их умение обращаться с идеями и то, насколько они готовы отождествлять себя с чуждыми точками зрения.

Закрыться в ответ на такой вопрос сложно. Сами понимаете, у всех есть иррациональные убеждения — иногда их даже много. Но вот когда вы рассказываете о своих иррациональных взглядах, это вызывает неловкость — или вам придется раскрыть свои слабости, потому что придется объяснять, почему вы так иррационально относитесь к этим идеям. На такой вопрос трудно дать чисто механический ответ, потому что иррациональные причины обычно бывают чисто человеческими. Задавая этот вопрос, вы заставляете собеседника перейти в «человеческий режим», в режим самоанализа, неловкости и даже немного слабости. Если вам удастся осуществить все это одновременно, то, скорее всего, вы получите немало полезной информации.

Есть и еще один неплохой похожий вопрос: «Какие из ваших убеждений, скорее всего, неверны?» Но конечно, самый жестокий из всех метавопросов следующий: «Как вы думаете, хорошо ли идет это собеседование?»

Перейти на страницу:

Все книги серии МИФ. Бизнес

Похожие книги

Покер лжецов
Покер лжецов

«Покер лжецов» — документальный вариант истории об инвестиционных банках, раскрывающий подоплеку повести Тома Вулфа «Bonfire of the Vanities» («Костер тщеславия»). Льюис описывает головокружительный путь своего героя по торговым площадкам фирмы Salomon Brothers в Лондоне и Нью-Йорке в середине бурных 1980-х годов, когда фирма являлась самым мощным и прибыльным инвестиционным банком мира. История этого пути — от простого стажера к подмастерью-геку и к победному званию «большой хобот» — оказалась забавной и пугающей. Это откровенный, безжалостный и захватывающий дух рассказ об истерической алчности и честолюбии в замкнутом, маниакально одержимом мире рынка облигаций. Эксцессы Уолл-стрит, бывшие центральной темой 80-х годов XX века, нашли точное отражение в «Покере лжецов».

Майкл Льюис

Финансы / Экономика / Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / О бизнесе популярно / Финансы и бизнес / Ценные бумаги
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1

Советская экономическая политика 1960–1980-х годов — феномен, объяснить который чаще брались колумнисты и конспирологи, нежели историки. Недостаток трудов, в которых предпринимались попытки комплексного анализа, привел к тому, что большинство ключевых вопросов, связанных с этой эпохой, остаются без ответа. Какие цели и задачи ставила перед собой советская экономика того времени? Почему она нуждалась в тех или иных реформах? В каких условиях проходили реформы и какие акторы в них участвовали?Книга Николая Митрохина представляет собой анализ практики принятия экономических решений в СССР ключевыми политическими и государственными институтами. На материале интервью и мемуаров представителей высшей советской бюрократии, а также впервые используемых документов советского руководства исследователь стремится реконструировать механику управления советской экономикой в последние десятилетия ее существования. Особое внимание уделяется реформам, которые проводились в 1965–1969, 1979–1980 и 1982–1989 годах.Николай Митрохин — кандидат исторических наук, специалист по истории позднесоветского общества, в настоящее время работает в Бременском университете (Германия).

Митрохин Николай , Николай Александрович Митрохин

Экономика / Учебная и научная литература / Образование и наука