Снайпер

Афанасьев вышел, спустился к джипу и вскоре скрылся из виду. Аркадий проводил его взглядом из окна.

На душе было муторно.

Его душили обида и ярость, рождавшие стремление к немедленным действиям. Но присутствовало и еще какое-то чувство. Ощущение, что его в чем-то обманули! И обманул Полковник! Это ощущение было слабым, не способным противостоять ярости, но оно присутствовало в нем, вызывая сомнения.

Да, Афанасьев выдвинул вполне реальную версию событий в Чечне. Да, именно капитан Донцов проводил разведку перед выходом их группы. Да, Донцов мог быть связан с чеченами. Но! Если капитан хотел убрать лишь Касьянова, зачем он подставил под удар всю группу? Ликвидировать сержанта он мог и другими способами. На войне таких способов уйма! «Случайный» выстрел во время чистки оружия или пуля в затылок во время боя при проведении операций, в которых принимала участие и разведывательная группа Донцова. Зачем было губить остальных ребят? Если же он продался за деньги, то почему «чехи» свалили всех, а снайперов взяли в плен? Но если боевикам нужны были только снайперы, то Донцов был в состоянии организовать похищение сержанта Касьянова. Например, когда они сводным отрядом, рассредоточившись, окружили один из горных аулов, названия которого он сейчас и не помнил. Ожидая там появление банды «чехов», так и не объявившейся. Спецназ вхолостую отсидел на склонах двое суток. И было это за неделю, если не меньше, до рокового выхода группы Грачева на последнее задание.

Там Касьянова, находящегося в одиночном укрытии, захватить можно было легко. Как и любого бойца. Слишком растянута и изломана по рельефу была линия окружения. Нигде не удалось выставить даже сдвоенного поста. Задача сержанта была укрыться и ждать приказа. И он находился в своем укрытии, спал в нем. Правда, разбивал сон на короткие отрезки, но спал. Что тогда помешало «духам» захватить его, зайдя с тыла? А если бы еще с ними прибыл капитан Донцов, то вообще никаких проблем. Но этого не произошло. Сводный отряд благополучно вернулся на базу. Может, тогда капитан еще не имел заказа? Черт разберет весь этот кишмиш! И все же где-то Полковник явно переиграл. Но ничего, Донцов получит возможность разъяснить ситуацию, перед тем как решится его судьба!

Ладно, пора ехать.

Аркадий направился к оружейному тайнику.

Взял из него привезенный Полковником новый «бизон-3», «клин» с тремя магазинами по тридцать патронов и лазерным целеуказателем, две гранаты. Все это уложил в свою незаменимую сумку, сверху прикрыв курткой. «ПМ» заложил за пояс сзади.

Положив сумку на заднее сиденье «Ауди», вывел машину на дамбу, остановился, обернулся, прощаясь с хижиной и прошлой своей жизнью.

Наблюдения за собой он не заметил, но оно и не волновало его. Хочет Полковник контролировать Гурова, пусть делает это. Тем более что он знает все объекты, где в целях рекогносцировки может объявиться Ангур.

Гуров доехал до дома.

Поставил машину возле подъезда, достал из нее сумку, поднялся в квартиру.

Включил в зале торшер и музыкальный центр. Громкость сделал минимальной, ему предстояло крутить диски всю ночь, центр был поставлен на автореверс.

Посмотрел на часы:

20.40.

Время, по сути, детское, как раз пригодное, чтобы начать игру. Последнюю игру в своей жизни.

Сначала он разберется с Донцовым.

Сделать это будет трудно, но возможно.

То, что поселок ночью охраняют автономные посты милиции, даже хорошо.

На такие задания рексов из ОМОНа не посылают, а значит, особой угрозы пост Донцова представлять не будет. Надо только войти в дом. Ну а дальше...

Если все закончится успешно, а для этого имеются все шансы, то следующим будет Полковник. Соболь перед смертью просил отомстить за него, а следовательно, бывший сержант обязан это сделать!

Труднее всего, при удачном раскладе по капитану, будет уйти из поселка. Придется прорываться. Рисковать. Но другого выхода нет.

Аркадий задумался, оценивая обстановку и принимая окончательное решение. Наконец он встал, проговорил:

– Да, только так и надо действовать!

Ну а не получится уйти, то хоть уничтожением капитана-предателя он искупит свою вину перед Соболевым.

До сих пор перед глазами его перекошенное страшной болью лицо. Взгляд, молящий оборвать эти нечеловеческие мучения.

А Полковника все равно уберут... Он, как и Касьянов-Гуров, исполняет роль обычной марионетки, только в руках преступников другого, значительно более высокого уровня. И он им нужен в том же качестве, в каком он нужен Афанасьеву.

Гуров встряхнул головой.

Все, хватит рассуждений и воспоминаний!

Пора действовать.

Он оделся, положил в правый внутренний карман куртки свой «ПМ», в боковые – гранаты. Пересчитал деньги.

Посмотрел в зеркало, подмигнул себе, печально улыбнувшись, тихо, лишь прикрыв за собой дверь, и вышел на лестничную площадку.

В его квартире продолжали гореть свет и играть тихая грустная музыка. Для наблюдателей он дома!

Аркадий поднялся на чердак. Там, среди разного хлама, спрятал сумку с оружием, прошел до крайнего подъезда.

Вышел из него, сразу же свернув за угол.