Снайпер-2

Кирилл помолчал, а потом, будто решившись на что-то, сказал:

— Тут ко мне один свидетель приходил, рассказал, как было все на самом деле, сказал, что девчонку эту, с элеватора, отмазывают. Что это она правила нарушила.

Профессор с любопытством взглянул на хмурого Кирилла:

— И что свидетель? Будет говорить?

— Какое там! — махнул Кирилл рукой. — Сказал, что никаких показаний давать точно не будет. Промолчать не смог — совесть замучила, но официально свидетельствовать боится.

— Правильно боится, — усмехнулся Профессор. — Я слышал об этой истории. Эта девчонка — вроде как любовница у Грачева. Во всяком случае, очень на то похоже. Он ее не первый раз отмазывает. А Грачев — это фигура в области известная. И приятели у него солидные. С ними спорить трудно. А простому человеку — вообще невозможно. Взяли бы твоего мужика в оборот, ему бы и небо с овчинку показалось.

— Неужели у нас теперь нигде правду не найдешь? — со злостью стукнул кулаком по столу Кирилл. — Что за государство теперь такое?

— Вот такое у нас государство. Виртуальное; вроде бы оно есть, и одновременно его и нет.

— Это как?

— Сейчас объясню. Только давай еще выпьем.

Они снова выпили, Кирилл скривился.

— Для чего вообще появилось государство? — начал говорить Профессор. — Чтобы люди не жрали друг друга. Чтобы сильные не уничтожали слабых. Чтобы не было войны всех против всех. А для этого государство должно быть жестоким. Чтобы заставить сильного подчиняться, нужно быть еще более сильным. Значит, во главе государства должен стоять человек, который не боится применять насилие. Царь, тиран, диктатор.

— А как же демократия?

— Это отдельная песня. Если коротко сказать, то «демократия — это когда все подчиняются Главному Демократу». Не обязательно, чтобы электорат даже знал его в лицо. Он может спокойно руководить тихо и незаметно. Такой жирный паук, который дергает за паутинки, а сам сидит в темном уголке. Видел таких?

— Да сколько угодно!

— Вот именно. Я тебе точно говорю, что у любой демократии есть такой Главный Демократ. Просто подлость в том, что люди о нем даже не знают. А думают, что ими некий избранный Президент руководит.

— И наш такой же, получается?

— Точно не скажу, но практически уверен, что и он не очень самостоятелен.

— А кто же тогда?

Профессор замолчал, разлил водку, протянул Кириллу.

— Ты не куришь?

— Нет.

— Ну и правильно. И я не курю… Я не знаю, думаю, кто-то из бандитов. Только таких, особо крупных. Они уже даже и не бандиты почти, а Хозяева!

— И как же так получилось?

— То же очень просто. У кого в руках сила, у того в руках и власть. Если государство устраняется от карательных функций, то властью будут бандиты… Вот простой пример. Есть, скажем, глава района, да. Вот у него есть указания сверху — сделай то-то и то-то. И тут от местного «авторитета» сообщение: «Не делай этого — плохо будет». Как думаешь, кого он послушает?

Кирилл рассмеялся.

— Если дурак — то начальство. А если жить хочет — то бандитов.

— Правильно. Потому что начальство что может сделать? Ну, максимум, уволят. Посадить — это редко. Да и то, родных-то не посадят. А бандиты всю семью могут убить. И детей не пощадят. Как о детях подумаешь, сразу руки опускаются.

— А у тебя дети есть, Профессор?

— У меня? Нет. И жены нет, и не было никогда. Я в эту страну не верю, зачем семьей обзаводиться?

— А… — начало было Кирилл.

— Подожди, — махнул Профессор рукой, — дай я закончу…Вот. Вот чиновник и понимает, что бандиту ничего не будет. У нас ведь и смертной казни теперь нет. То есть, даже если вдруг! Вдруг его и посадят, то он все равно вернется. Да и сообщники на свободе останутся, отомстят по-любому. Так что будет наш чиновник выполнять указания от тех, кого он больше боится. Растет параллельная власть — официально в области губернатор, а неофициально — «смотрящий» какой-нибудь. И кто главнее, уже и непонятно. А потом криминал просто становится властью — «смотрящий» — губернатор. А если еще этническую преступность добавить, ну, ты понял, о чем я, тут вообще караул полный.

— Да… Там такая сплоченность!.. Стена! Ну почему мы — русские — так не можем? Почему у нас каждый сам за себя, и норовит другого сожрать? Почему мы не можем объединиться вместе так, как они? Они — вместе, и они сила!

— Ты считаешь, что нам как раз и не хватает такого поведения? А ведь ты наверняка не додумал эту мысль до конца. Уверяю — не додумал. Ведь на самом деле, такая спайка — это не признак цивилизованности. Ничего хорошего тут нет.

— Это как?

— Очень просто. Вот представь себе сценку на базаре. Заспорили русский и, скажем, аварец. Ну так, для примера. Поругались, у них случился конфликт. И аварец зовет на помощь своих. Они прибегают, и начинают русского бить. Здорово, да? Кажется, на первый взгляд, что тут русские должны были бы прибежать, и начать бить аварцев? Так я понимаю?

— Ну да, примерно так… Если бы было так, то и конфликта не было бы этого.