Снайпер

– Я гарантирую вам его содействие.

Я шумно выдохнул воздух.

– Отлично. Мне понадобятся деньги. Надо купить патроны. Ружье. Он не может стрелять из моего. У него слишком длинные руки.

– Об этом не беспокойтесь. Ружье я ему купил. «Уэстон и Лиис». По индивидуальному заказу. Он привезет ружье с собой.

«Уэстон и Лиис» – лучшие оружейники Нью-Йорка. Ружье, изготовленное у них по индивидуальному заказу, стоило порядка пяти тысяч долларов. Тут Саванто был прав. О ружье для его сына я мог не беспокоиться.

– Хорошо. Но я прошу задаток в пятьсот долларов.

– Правда, мистер Бенсон? А почему?

– Я закрываю школу. Отказываю всем клиентам. Мне надо оплачивать кое-какие счета. Покупать продукты. Я не хочу думать о чем-то еще, кроме как об обучении вашего сына.

– Разумно. Хорошо, мистер Бенсон, вы получите пятьсот долларов, если считаете, что это необходимо.

– Считаю.

– И вы полагаете, что мой сын станет у вас снайпером?

– Вы же сказали, что сейчас век чудес. Я обдумал ваши слова. И теперь верю в чудеса.

– Понятно, – снова долгая пауза. – Я хотел бы еще раз переговорить с вами, мистер Бенсон. У вас есть машина?

– Конечно.

– Не могли бы вы приехать ко мне в отель сегодня вечером… в десять часов, – он откашлялся и продолжил. – Мы окончательно затвердим наше соглашение. Деньги я приготовлю.

– Я приеду.

– Благодарю вас, мистер Бенсон, – и он положил трубку.

Люси на кухне резала сандвичи. При тогдашнем состоянии наших финансов мы решили, что сандвичи – самая дешевая еда. Днем раньше я подстрелил четырех голубей, и Люси сварила их. Мясо по качеству ничуть не уступало куриному.

Я прислонился к дверному косяку.

– Сын мистера Саванто поживет у нас, дорогая, девять дней. Мне придется заниматься с ним восемнадцать часов в сутки. Поселим его в спальне для гостей, хорошо?

Она подняла голову, синие глаза чуть затуманились. Тревога никому не прибавляет красоты. Впервые после нашей первой встречи я заметил, что лицо у нее простовато.

– Он обязательно должен жить у нас, Джей? Нам так хорошо вдвоем. Это наш дом.

Я вспомнил разговор с отцом. Он вообще любил поболтать и очень гордился тем, что семейная жизнь удалась у него как нельзя лучше.

Женщины хитры, говаривал он, когда я был еще слишком молод, чтобы обращать на это внимание. Мои родители, бывало, ссорились, и мне представлялось, что верх всегда брала мать. Он выговаривался, когда мы оставались вдвоем. Возможно, пытался оправдать свое поражение. Один из таких монологов мне и запомнился.

– Женщины хитры, – начал он тогда. – Их надо гладить по шерстке, если хочешь с ними поладить. И придет время, когда тебе захочется поладить с одной, выбранной тобой, женщиной, поэтому запомни, что я тебе говорю. Если ты правильно выберешь женщину, она станет стержнем твоей жизни: все остальное будет как бы вращаться вокруг нее. У женщины могут возникать идеи, отличные от твоих, и к ним нужно прислушиваться. Но вот возникает ситуация, когда ты знаешь, что прав, когда ты должен сделать то или другое, а она не согласна с тобой. И приходится выбирать одно из двух: или ты тратишь немало времени, чтобы убедить ее в своей правоте, или переступаешь через нее. Каждый путь ведет к одной цели. Но в первом случае она видит, что ты уважаешь ее мнение, хотя оно и оказалось ошибочным. Во втором ты показываешь, кто хозяин в семье. Впрочем, женщина хочет видеть в своем мужчине хозяина.

Времени на убеждение у меня не было, поэтому я переступил через Люси.

– Да, он должен переехать к нам. Мы можем заработать пятьдесят тысяч долларов. Если он не будет жить здесь, мы их не получим. Через девять дней мы разбогатеем и забудем его. А завтра он приедет сюда.

Люси хотела что-то возразить, но передумала и кивнула.

– Хорошо, Джей, – она положила сандвичи на тарелку. – Давай поужинаем. Я голодна.

Мы вышли во внутренний дворик. Я никак не мог понять, почему ее совсем не трогала открывшаяся перед нами перспектива заработать кучу денег.

– Что с тобой, дорогая? О чем ты думаешь?

Мы сели в парусиновые стулья, заскрипевшие под тяжестью наших тел. В который уж раз я напомнил себе, что давно пора выкинуть это старье.

– Эта затея – безумие! – взорвалась Люси. – И ты это знаешь. Кругом одно вранье! Эти деньги! Этот толстый старик! Ты же должен понимать, что он врет!

– Хорошо, это безумие, но чего только не случается на свете. Почему же не с нами? Этот человек купается в деньгах… Он поспорил… Он…

– Откуда ты знаешь, что он купается в деньгах? – Люси повернулась ко мне.

Гладить по шерстке, говорил мой отец. Но терпение у меня иссякло.

– О господи! Я же тебе все рассказал. Он привез с собой две облигации по двадцать пять тысяч долларов. Разумеется, денег у него хоть пруд пруди.

– Откуда ты знаешь, что они не украдены… или не фальшивые?

– Дорогая, мне предложили работу… которая мне по силам. Обещали заплатить за нее сумму, о которой я не мечтал. Я должен отработать эти деньги. Понимаешь? Второго такого шанса не представится. Он сказал, что я могу показать облигации в банке, чтобы удостовериться в их подлинности. Пошел бы преступник на такой риск?

– Так почему ты не проверил их?