Снайпер. Дара (СИ)

Это все равно что неприятель будет палить из линкорного калибра по пулемету. Но на войне далеко не все меряется на деньги — это ж сколько должен весить подобный монстр? Хотя он наверняка разборной — ствол и магазин унесет один человек, барабан и второй магазин — другой. Плита? А нафига ему плита? — опоры труб и так дают нужную площадь. Выходит, для переноски этого монстра нужен расчет человек в семь, Но из них собственно „минометчиков“ — двое, собрать игрушку. И эти двое наверняка пойдут налегке охраняя на марше остальных носильщиков.»

Дару бросило в жар — в голове всплыло подзабытое «мобилизационный резерв». Обычно он составляет десять процентов от общего числа членов общества. Большую армию просто невозможно даже научить стрелять. А ведь этого элементарно мало, солдату нужно очень много знать, чтобы всего-навсего выжить, и еще больше — чтобы победить. Такого же наученного выживать и побеждать солдата. Остальные — просто массовка для рассеивания огня противника. И бесполезные жертвы.

Но тут, на Прерии, никого учить стрелять не надо! А это значит… значит что появляется «солдат второй линии». Не обученный убивать вооруженного противника в прямом столкновении, не умеющий беспрекословно выполнять любые, то есть совершенно любые приказы, но не менее смертоносный. Ведь развитие оружия уже давно не требует открытых схваток, зато количество «небоевой» работы, которую надо выполнять обычному солдату, выросло в десятки раз. И специализация пошла дальше… разделив тех же солдат на боевых и небоевых?

И мобрезрв, чертов мобрезерв! Ведь современная армия именно с этого начиналась — с горожан, которые могли поставить на стены больше девяноста процентов населения, бросив все хозяйство на немощных и детей. Вооруженный не слишком совершенным, зато простым и массовым оружием, горожанин побивал даже степных кочевников, стаптывавших любые армии — просто потому что мобрезерв скотоводов доходил до сорока и выше процентов.

Вот только такой, ополченческий способ ведения войны ну никак не годился для войн захватнических. Поэтому новое оружие и тактика ушли сначала к наемникам, призванным защищать горожанина, а потом и во все армии мира. Война снова стала уделом профессионалов. Потом был новый круг, и толпы, вооруженные простым и массовым оружием — трехлинейкой, заваливали своими трупами пулеметы и заграждения из колючей проволоки.

В конце прошлого века и начале этого, история сделала новый виток — развитие высокоточного оружия и развитие средств, на порядки повышающих точность оружия обычного, практически исключили из войны простого пехотинца. Он стал не больше чем мишенью и графой в табеле «расходные материалы». Война сделалась уделом элитного профессионала или уж совсем оголтелого фанатика, готового жертвовать жизнью без надежды даже на достижение цели.

И вот, похоже, история пошла на новый круг. Снова массовая армия, ставящая в строй всех от мала до велика. Но только нового оружия-то как раз нигде не наблюдается? — Дара хлопнула себя по лбу — нельзя же так верить написанному! Отнюдь не оружие совершенствовалось порождая собой новую тактику.

Это менялось отношение людей к войне, порождая, заодно, и новую тактику и новое оружие. Ведь обе составляющие, это всего лишь «техническое решение», которое обязательно будет найдено в случае настоящей потребности. И за примерами далеко ходить не надо — её собственная специальность появилась почти ровно двести лет назад, когда с рождения не мытые буры — ребята, что называется «от сохи», раз и навсегда отучили «элиту-элит» военного мира того времени — изысканных английских джентльменов — прикуривать втроем от одной спички.

Да и сейчас не надо далеко ходить — вот это чудовище на экране, и многое другое, что довелось увидеть за последнее время. И не стоит крутить носом — первая аркебуза с фитилем и винтовка к которой кое-как присобачили подзорную трубу — они тоже были не намного более совершенны.

Оставалось только почесать в затылке — мало кому приходится наблюдать как на твоих глазах происходит революция вооружений, но как там говорилось в проклятии — «чтоб ты жил в эпоху перемен»? Ведь что же за беда такая намечается, если вопрос встает именно так — «или поставить в строй всех, от детей до стариков или…?», так воюют только с нелюдью. И, поскольку мишеней с альдебаранскими тараканами старшина не выдавал, то следует порассуждать: а не из-за её ли мохнатых знакомцев поднялся такой кипишь?

Покатав эту мысль, Дара тоже отбросила её, как глупую. Понятно что на основании парочки симпатичных мордашек нельзя делать выводы о цивилизации в целом — дети они вообще все умильные. Пока не вырастут. А «государственные интересы» и вовсе могут прикрывать любую гадость, но местные воевать с «Хозяином» готовились бы по другому.

Значит, остается самый очевидный ответ — самая страшная нелюдь, как правило двунога… И опять же в истории есть на то немало параллелей, но никаких вопросов на эту тему задавать не рискнула — не её уровень. Многая знания — многая скорби, авось пронесет.