Снайпер. Дара (СИ)

Но и там поджидало невезение. Местные не рисковали пригласить «белого человека» потанцевать. А с явившимся знакомиться в дупель пьяным немцем — в рубашке шестьдесят четвёртого размера, распираемой изнутри эдак полутора центнерами живого веса — они не нашли общего языка. В свое время Дару пытались учить исключительно английскому, да и то без заметного эффекта. Несостоявшийся ухажёр не проявил и минимальной настойчивости — на середине фразы откинулся головой на спинку диванчика и захрапел. Пришлось девушке забирать свой коктейль и топать за другой столик. Похоже, надо было допивать и сваливать, пока не стало совсем тоскливо.

— Сеньорита такая красивая и печальная — её можно пригласить потанцевать?

Подняла взгляд от бокала и пропала — это был он. Прямой и ласковый взгляд темных глаз, твердо и открыто предложенная в качестве опоры рука, в которую она и вложила свою, чувствуя, как предательски дрогнули пальцы.

Дальнейшее запомнилось не столько событиями, сколько ощущениями. Кажется, был медленный танец, кажется ей тихо говорили комплименты, но они проходили мимо сознания из-за общей потерянности и слабого знания языка. Впрочем, совсем неважно, что на самом деле говорится, главное — каким тоном. А еще было ни с чем несравнимое ощущение мужских рук на талии, от которого сознание все норовило куда-то уплыть, и, время от времени, терялась связь с реальностью.

Потом они оказались за одним столиком, и парень обещал заказать Даре какой-то совершенно невообразимый по ощущениям коктейль. Он что-то рассказывал о себе, пересыпая рассказ комплиментами ее красоте, но очень тонкими, от них начинала волноваться уже душа, чувствуя, что рядом человек не только привлекательный телесно, но и возможно близкий по духу.

Принесли коктейль, но пробовать его было некогда — снова был медляк, и она плыла под чужими взглядами в полном изумлении от накатывающего волнами счастья. Коктейль в итоге был все же выпит «на брудершафт» и похвален, попутно удалось узнать, как зовут «ее» парня. От этого простого понимания, что именно «ее», стало жарко, а Игнацио надо было позвонить и они вышли через черный ход.

Посторонних там не было, и пока он звонил, Дара любовалась на Южный Крест, такое отличное от знакомого небо было сегодня просто восхитительно. Игнацио что-то бубнил, согласовывая сроки и какие-то технические условия съемки, но довольно быстро закруглился и подошел, тоже закинув голову вверх.

На вопрос о теме разговора вдруг посерьезнел и сказал, что он не только прожигатель жизни, но и зарабатывает деньги на свои увлечения сам — «я в некотором роде артист, донна, вот и согласовывал завтрашнюю, о, прошу прощения, уже сегодняшнюю съемку». Он начал рассказывать красивые легенды про звезды, да так увлекся, что Серой пришлось обнять его самой и неумело чмокнуть в ухо. Рассмеялась при виде обалдевшей физиономии и, ухватив за руку, поволокла в зал — танцевать.

Сколько раз танцевали — память сведений не сохранила, тело, отдавшись внешнему ритму, двигалось само и требовало еще и еще. Но в середине этого полета Игнацио требовательно поймал её за руку, и они, прыгнув в его автомобиль, понеслись по дороге из города в сторону окрестных гор — чтобы не пропустить закат луны в залив. Было здорово — волосы развевались по ветру, а сердце замирало от скорости и ужаса — на поворотах.

Закат был восхитителен и живописен, но большей частью прошел мимо — там, под луной и звездами, они в первый раз поцеловались уже по-настоящему. Это было так замечательно, что Дара не только луну, землетрясения бы не заметила. Однако, Игнацио, с явной неохотой оторвавшись, развернул ее к себе спиной, крепко обнял за талию, и заставил смотреть закат, бормоча какие-то нежности в ее волосы.

Луна села в воду, и машина примчала их назад в город. Как в калейдоскопе замелькали всевозможные бары и танцплощадки.

Молодые люди пили и не пьянели, целовались и прижимались друг к другу уже не только в танце, наслаждаясь каждым мигом вдруг возникшего чувства. Из головы действительно напрочь вылетели все мысли «о завтра», как и предсказывала Прима. Дара наслаждаясь каждым мигом восхитительного «сегодня».

А потом Игнацио прямо посреди разговора о его увлечениях — чем-то он там занимался, то ли марки собирал, то ли фотографии актрис, вдруг посерьезнел и предложил показать ей, как он варит кофе, ну и свою коллекцию заодно. Волновался и смущался, словно девушку не на чашку кофе приглашал, а звал, как минимум, под венец. В голове кто-то отчетливо хихикнул и не совсем трезвым голосом произнес: «И какие такие „последствия“, могут вытечь из маленькой чашечки кофе?».

Все очарование момента враз спало, и вдруг проснувшийся «трезвый разум» взглянул на нового знакомца… потом «разум», задумчиво хмыкнув и заявив: «А почему бы и нет? Только таблетку проглоти прямо сейчас», — убрался из головы и больше на призывы не откликался. Пришлось ответить согласием, вызвав на ставшем таким родным лице волну неподдельного восторга и облегчения, и перед отъездом отпроситься «на минутку».