Снайпер. Дара

В дамской комнате холодная вода, смывшая остатки макияжа, не помогла охладить голову, щеки горели, а все остальное шло кругом вслед за головой, пришлось все же глотать таблетку и идти навстречу своей судьбе.

* * *

Машина домчала в один миг, по дороге правда вдруг оживилась и пискнула сумочка, пришлось напрячь мозги в попытке вспомнить, «что бы это значило?». Потом дошло, что такой сигнал настроен на переход из «белой зоны» в «желтую», и успокоилась — «желтая» это не так и серьезно, тем более спутник у неё местный, и ей вряд ли с ним грозит какая-то опасность.

Несколько ступенек подъёма на крыльцо, двойные металлические двери, еще лесенка и вход в квартиру, или это четверть дома? Во всяком случае, не целый, иначе, с чего бы тогда опять двойные, пусть и роскошные, двери?

Внутри оказалась громадная, красиво обставленная, насколько можно различить в романтичной полутьме, вполне уютная квартира на двух уровнях. Нижний этаж занимал хозяйственный блок с огромной кухней-студией и гостиной-прихожей. Так уж принято за бугром.

Уже ничего не стесняясь, парочка плюхнулась на диван перед низеньким столиком, на котором, как по волшебству, появилась бутылка хорошего, мигом открытого вина.

Пока вино «дышало», не спеша целовались. Дара с трудом смогла оторваться и дать Игнацио разлить совершенно ей непонятную кислятину по бокалам. Едва пригубив, поцокав языком и ляпнув первое, что пришло на ум о «восхитительном букете», полезла целоваться снова — этот самый «букет» на губах возлюбленного ей понравился куда больше, чем в бокале.

Некоторое время они были очень заняты, но надо же когда-то и дышать. Девушка прилегла отдохнуть на могучей груди, но, услышав, как в ней бьется сердце, решила не терять времени и сама начала расстегивать рубашку. Игнацио лежал пластом, только проводя руками по ее волосам, но когда Серая, «выпустив коготки», провела ими по обнажившейся груди к животу, глухо застонал и, подхватив ее на руки, одним махом вскочил и понес по лестнице на второй этаж — в спальню.

Опять потерянная секунда, чтобы открыть двойную дверь, и вокруг все укутала тьма — шторы задернуты, из всей обстановки четко угадывалась только застеленная белоснежным кровать, размером с небольшой аэродром, тем не менее почти потерявшаяся посреди громадной комнаты.

Возле кровати девушку (еще пока-таки — да) довольно нежно поставили на пол, хотя сердечко бешено тарахтело от опасения, что просто швырнут и растерзают, и, нежно погладив по волосам, заставили запрокинуть голову для поцелуя. Слабые возражения против происходящего так и остались непроизнесенными.

Тем более что, не отрывая губ, рука скользнула вдоль позвоночника и все возражения превратились во вздох наслаждения. Ее плотно прижали к разгоряченному мужскому телу, чтобы в следующий миг двумя руками запрокинуть голову и поцеловать в ямку на шее.

Отодвинув ставшее податливым тело от себя, Игнацио провел указательными пальцами за ушами и дальше по боковой стороне шеи к ключицам, а потом еще ниже, все медленнее и медленнее приближаясь к груди, и…

* * *

… и в этот момент вспыхнул яркий свет! Очень сильный, он практически выжигал сетчатку, не давая ничего рассмотреть, кроме нескольких «солнц», висящих полукругом вокруг кровати на высоте ее глаз.

В себя Дара пришла практически мгновенно, без всякого перехода и секундного смятения, будто выключателем щелкнули.

«…!!!» — выдал краткое резюме включившийся в работу мозг. Очень точное наблюдение, абсолютно верное, но, увы, безнадежно запоздавшее.

Сквозь залившие глаза слезы успела только увидеть, как раскрылись глаза Игнацио и глянули на нее с усмешкой, наслаждаясь отразившимся на ее лице ужасом и пониманием произошедшего. Дальше медлить было нельзя.

Тело само выполнило кувырок назад, на середине кровати выполнив доворот, и встав в позицию «низкого старта». Дальше стремительный горизонтальный бросок на другую сторону комнаты навстречу резанувшим по глазам софитам и предполагаемому спасительному окну.

И темная тень, метнувшаяся наперерез.

Тень она поприветствовала «своим коронным» — кулак правой руки с разгона ударил в ладонь левой, а весь вес, инерцию броска, злость и страстное желание уцелеть вложила в несущийся к чужому брюху локоть.

И не пробила. Завязнув в чужом мясе. Сверху только икнули и отшвырнули её назад на кровать — как котенка. Следом на Дару навалилась туша минимум вдвое превышающая по весу, прижимая к возмущенно скрипнувшему ложу, шея оказалась зажата в чудовищной лапе, запястье левой руки и вовсе потерялось во второй клешне — кисть торчала из кулака размером с мяч как тростинка, того гляди, повернется кулак и только хрупнет…

Правую руку, нацелившуюся «когтями в глаза», перехватили и зажали где-то вне поля зрения, но, судя по ощущениям, «помощник» с той стороны не уступает в габаритах навалившейся туше. Потом за волосы сильно дернули, наклонив голову, аж черные мушки в глазах появились, и на вытянутую шею надели… Ошейник?