Снайпер контрольный не делает

– Оружие… – начал было я.

– То же самое. Спортивная винтовка для биатлона.

Не прошло и получаса, как я уже был на месте преступления.

– Стрелял с крыши гаража, – пояснил находившийся здесь же фээсбэшник.

На ЕГО месте я бы тоже выбрал именно эту позицию. С учетом того, что можно быстро уйти и скрыться в листве кустарника… И, конечно, он промахнулся не случайно. С такого расстояния мы не промахиваемся. Ясно одно – Гурьеву он готов был даровать жизнь, но при этом решил вернуть некий «должок».

– Давно надо было снести эту рухлядь к едреной матери, – весьма к месту высказался один из милицейских оперов.

Эти ребята топтались на приличном расстоянии от нас и, в свою очередь, ушами не хлопали. Ими руководил высокий худой полковник в форме. Он даже не смотрел в нашу сторону, несколько барственно руководя своими многочисленными подчиненными.

– Что скажешь о Гурьеве? – спросил меня фээсбэшник.

– А где он сейчас? – вопросом на вопрос ответил я.

– В госпитале. У человека нервный стресс. Не каждый день пуля в паре сантиметров от темени проходит… Так что он за человек был?

– Вы сами человек служивый, – понизив голос, начал я. – И знаете, что среди служивых три категории. Первая немногочисленная – отличные мужики, офицеры, пришедшие на службу не за пенсией в сорок лет. Такие с солдатом последним глотком из фляги поделятся, последней сигаретой. Подставлять зря не будут. Мало таких, но они есть. Вторая – самая распространенная. И нашим, и вашим. Среди них большинство – выходцы из потомственных армейских династий. Иного пути у них в жизни не могло быть. Иногда такие и доброе дело могут сделать, но чаще ведут себя высокомерно, подчеркивая всем видом свое превосходство над солдатом, да и над тем же офицером, только младшим по званию. И третья категория. По счастью, тоже немногочисленная. Законченные мерзавцы. Такие, как они, продают в Чечне боевикам оружие, думают только о личной выгоде и карьере. Начальства боятся и заискивают перед ним, а солдат, особенно срочников, за людей вообще не считают: быдло, пушечное мясо… Мы, контрактники, для них злейшие враги.

– Потому что можете дать отпор? – спросил фээсбэшник.

– Конечно, не сопливые пацаны.

– И к какой же категории принадлежал замполит Гурьев?

Я пожал плечами.

– Скорее ко второй… Ничего такого особо подлого я с его стороны не помню. Напивался иногда до свинского состояния, мог ударить солдата, обматерить. Не более того, по мелочам. Несдержанный, довольно амбициозный «замполит».

– У ваших сослуживцев Гора, Аркана и Роки бывали с ним конфликты?

– Сейчас не припомню, – сказал я и слукавил.

Замполит Гурьев по пьяной лавочке ударил Аркана. Просто так, ни за что. Не понравилось тогдашнему капитану, что сержант не поприветствовал его в соответствии с субординацией… Аркан ответил, он вообще пацан в этом плане упертый и безбашенный. Странно, что до сержанта дослужился. Но рассказывать про Аркана моему полковнику я не стал. Мало ли кто с кем в пьяном виде схватился. Мы, контрактные, тоже ангелами не были. Зато теперь у меня практически не было сомнений. Убийца и в самом деле кто-то из наших. Из уцелевших, находящихся в Москве и не имеющих алиби, – Аркан, Роки, Гор. Все мои ровесники: семидесятого – семьдесят второго годов рождения. Все асы своего дела. Умеют убивать, сами при этом оставаясь в живых.

А полковник, кажется, просек мою «забывчивость», все понял. Но счел за нужное впрямую об этом не говорить.

– Как ты думаешь, стоит установить постоянное наблюдение за всеми тремя? – жестко произнес он, приняв окончательное решение.

– Думаю, что нет… У таких людей обостренное чувство опасности, особая интуиция.

– Почувствовав слежку, ОН заляжет на дно?

– Не знаю… Может, наоборот, перейдет к более активным действиям.

– Мне все же кажется, что лучше всех троих держать под контролем, – еще жестче и тверже проговорил фээсбэшник.

Пришлось и мне несколько изменить тон:

– Вы обратились ко мне за помощью, я согласился. Так вот… Я его вычислю и обезврежу. Но вас прошу не мешать.

Пожалуй, я, сержант, говорил с полковником слишком резко. Тем не менее он вновь правильно понял меня.

– Когда я служил по контракту, то на охоту за снайпером всегда ходил в одиночку, – пояснил я. – Так мне удобнее, поверьте.

– У тебя четыре дня, – напомнил фээсбэшник. – Потом и мы, и милиция начнем тотальную зачистку территории.

Что такое «зачистка территории», мне объяснять не надо.

– Действуй, – произнес мой полковник и направился к служебному «Мерседесу».

А я направился к троллейбусной остановке. На месте происшествия делать мне больше было нечего.

Когда я проходил мимо милицейской «команды», путь мне перегородил здоровенный опер в штатском. Перегородил нагло, точно демонстрировал свою крутизну. Однако слова произнес вполне вежливые:

– С вами поговорить хотят. Подойдите во-он туда, пожалуйста!

Говорить со мной желал главный мент в полковничьей форме. А мне, по совести говоря, хватало и фээсбэшного полковника. Тем не менее, когда милиция вежливо просит, отказывать неудобно.

– Вы Алданов? – спросил меня главный мент.

– Алданов.

– Снайпер?