Снайпер разведотряда. Наш человек в ГРУ

На этот раз они снова летели на бомбардировщике со слишком разговорчивым нижним стрелком. Наплевав на обязанности наблюдать за нижней полусферой, он весь полет донимал разведчиков рассказами о боевых успехах экипажа. Начальство привезло нового радиста – узбека из Бухары. Олег демонстративно уселся спиной к товарищам у самого края бомболюка. Ему предстоит прыгать первым и наводить самолет на себя. Начальство прикатило на летное поле, Лейтенант раздал красноармейские книжки с новыми фамилиями, а командир коротко объявил:

– Студент назначен начальником разведки, отныне его обязанность быть впереди всех.

Арест на Красной площади отбил охоту гулять по городу, и разведчики отвели душу в номере. В первый вечер выпили очень много, а когда перебрали, ребята начали благодарить Олега.

– Когда шли по немецким позициям, у меня душа в пятки ушла, – признался Петр. – Преследовала мысль о неминуемом выстреле в голову. Спасибо, Студент! Благодаря тебе я не бросился опрометью вперед.

– Ты спокойно шел замыкающим, и только это спасло меня от панического бегства, – поддержал Николай.

Олег тоже честно признался, что сдрейфил почти до потери рассудка, но друзья не хотели его слушать. Нет, они не могли подкинуть начальству идею о его выдвижении в начальники разведки. Отец? Вернее, отец погибшего парня, чьи документы он присвоил. Ответная телеграмма пришла через день, в графе «отправитель» указан командир отдельного авиаполка Антохин Осип Серафимович. Нет, не тот ранг, полковник авиации не сможет обеспечить протеже в системе ГРУ.

И вообще, что такое начальник разведки в крошечном отряде? В таком случае с ними летит не радист, а начальник радиослужбы! Олег проверил строп от пояса до мешка, на посадке их предупредили о маловетрии в районе высадки и приказали увеличить длину стропа. В штилевую погоду десантник может приземлиться на свой мешок, в таком варианте травма гарантирована.

На инструкторов в подмосковном тренажерном центре тоже не стоит грешить. Перед ними он ничем не отличился. Показал стопроцентный результат в стрельбе с двух рук в комнате при выключенном свете. И что? С пяти метров надо постараться промазать, а не попасть. Сбивал на сто метров спички? Здесь заслуга винтовки с великолепной оптикой и мягким патроном, вертикальную спичку легче сбить, чем горизонтальную.

– Приготовиться к десантированию! – неожиданно прокричал говорливый стрелок и нырнул к пулемету.

Олег прижал ногой мешок, дабы случайно не вывалился при открытии бомболюка, и провел ладонью по замкам подвески. По команде «пошел» вытолкнул мешок, а строп выдернул его самого. Он угодил во вспаханное поле, вонзившись в него почти по пояс. Вокруг сплошная темень, мокрая земля и ни пятнышка снега. Первым делом расстегнул подвеску, плюхнулся на задницу и подтянул к себе мешок. Надо выбираться, а без саперной лопатки не обойтись.

Как ни странно, обошлось. Чтобы разобраться со шнуровкой, он облокотился на мешок, и ноги высвободились. Первым делом бросил зеленый фальшфейер, условный сигнал опасного приземления. Ветра действительно нет, а сто шагов наугад вывели на твердую землю с мелким кустарником. Второй фальшфейер отразился бликом от оконного стекла. Дом! Олег ринулся напролом, но жилище оказалось заброшенным, без малейших признаков, дороги.

Надо же, рядом чистое поле, а его угораздило приземлиться на крохотный участок вспаханного огорода! Пришлось спешно разбрасывать фальшфейеры в другом месте, затем принялся растапливать печь для сушки увазюканной в грязи одежды. В дом ввалился радист со скомканным парашютом на плечах.

– Затяжным прыгал? – полуобернувшись, спросил Олег.

– Ага, чуть не звезданулся, это мой первый ночной прыжок, неправильно определил расстояние.

– В Персии стажировался?

– Зачем? Пять лет отслужил в Первой воздушно-десантной бригаде. Бросай кочегарить, сейчас самолет развернется для сброса багажа.

Грузовые мешки разнесло на два километра, вероятнее всего, стрелок сбросил их небрежно. Уже давно рассвело, а разведчики все еще разыскивали багаж. Лейтенант сверял номера и отправлял отряд на поиски недостающего груза. Последний парашют нашли почти в трех километрах от места высадки на краю глубокого оврага.

Начало операции явно не задалось, радист не отходил от передатчика, а Моряк отчаянно матерился. Их выбросили неведомо где, а оставшийся от хутора одинокий домик посреди степи никак не тянет на ориентир. Судя по многочисленному и тяжелому багажу, отряд должен с кем-то соединиться, а вторая половинка не обнаружила их в условленном районе. Интенсивный радиообмен проходил с эмоциональными комментариями. В Москве проводили проверку вычислений штурмана, а неведомые встречающие требовали дополнительных ориентиров.

– Дополнительных ориентиров захотели? Отстучи! Овраг в трех километрах на юго-запад! – со злостью крикнул Моряк.