Снайпер. Шестипалая. Чума насилия

– Когда Капитану постель казалась слишком короткой, он обычно сбрасывал все белье на пол и спал там. Мне распаковать ваши вещи, сэр? Я обычно распаковывал и упаковывал вещи Капитана.

– Если это доставит вам удовольствие, Берт.

– Я буду рад обслуживать вас, пока вы находитесь здесь, сэр. Когда Капитана не стало, летнее время здесь – сплошная скука.

– Мисс Луиза сказала, что вы были очень близки с ним. – Джерико прошел к креслу у окна и начал набивать свою черную изогнутую трубку табаком из клеенчатого кисета.

– Сорок лет, сэр. Впервые мы встретились в пятнадцатом. А убили Капитана всего лишь десять лет назад. – Судорога свела щеку старика, и он склонился над большим чемоданом Джерико, принявшись скрюченными пальцами возиться с его застежками.

– Насколько я понял, вы знаете его дольше из всех живущих здесь.

– Даже дольше, чем его знает Мадам, сэр. – Чемодан раскрылся, и Берт выпрямился. – И как хорошо, сэр, что будет написан подлинный портрет Капитана. Я полагаю, что они повесят его в главном зале.

Джерико поднес к чубуку трубки тяжелую серебряную зажигалку:

– Написать подлинный портрет человека, Берт, отнюдь не просто.

– Но ведь есть же сотни фотографий, сэр. У меня лично есть несколько, которые относятся еще к лондонскому периоду.

– Фотографии скажут вам лишь часть нужного, – проговорил Джерико. – Вы смотрите на фотографию друга и воспринимаете его таким, каким знаете. Картина же должна разрушить прежний каркас и показать человека таким, каким он был на самом деле. В этом-то и состоит моя проблема, Берт. Я не знал этого человека.

– Вам не повезло, сэр, – проговорил Берт, перенося костюмы и куртки Джерико в просторный шкаф на противоположной стороне комнаты, где он повесил их на плечики. – Если они не отвисятся как следует, я их поглажу, сэр.

– По-моему, он должен был быть отменным джентльменом во всех отношениях, – сказал Джерико, прищурив свои ярко-голубые глаза от дыма трубки.

– Более великого человека, чем Капитан, я еще не встречал, сэр, – сказал Берт, возвращаясь к чемодану, лежавшему на кровати.

– Пытаясь понять этого человека, Берт, будет очень трудно обойти стороной его смерть. Я полагаю, семья так и не оправилась от этого потрясения.

В голосе Берта прозвучали резкие, скрипучие нотки.

– А как бы вы почувствовали себя, сэр, если бы вам пришлось каждое утро видеть лицо убийцы за завтраком?

– Крепко сказано.

– А как же еще, сэр? Ему выстрелили прямо между глаз! И в поместье не было ни единого чужака. Было лето, и школа полностью опустела – если не считать семьи, к числу которой я причисляю и себя, сэр. Были, конечно, и подсобные работники, которые жили по соседству со школой, но полиция всех их проверила.

– Но это большая территория, Берт. Кто угодно мог прийти сюда и пристрелить его.

– В летнее время, сэр, я здесь работал ночным сторожем. И в ту ночь я совершал обход, причем не в сотне метров от того места, где стоял убийца, а прямо за Сакс-Холлом, где располагается одно из наших больших общежитий. В момент выстрела я побежал за угол здания. Там никого не было. Через освещенные окна я увидел Капитана, распростертого на его письменном столе. Школьная собака, старый колли, лежала на нижних ступенях перед входом в зал заседаний и мотала передо мной хвостом. Если бы он увидел перед собой чужого человека, то сразу же подал бы сигнал тревоги. Полиция придала данному обстоятельству важное значение.

– И выстрел не произвел на него никакого впечатления?

– Стрельба была любимым видом спорта Капитана, сэр. Он обучал ей детей сызмальства, и даже Мадам была в этом деле отменным специалистом. Старый Принц – так звали собаку – готов был провести целый день на наших дневных стрельбищах. Пальба вызывала у него не больше возбуждения, чем обычный хлопок закрываемой двери. Но когда приходили посторонние, эта собака была настороже.

– А у вас, Берт, никогда не возникало никаких подозрений?

– Ну конечно же они были, сэр. Бывало, зациклишься на каком-то одном, крутишься с ним, крутишься, и в итоге остаешься ни с чем. Тогда переключаешься на какое-то другое, но результат оказывается тем же.

– И пока вы занимались всем этим, некто, как мне представляется, «зацикливался» на вас и обхаживал кругами.

– Но у них на это было право, сэр. Я ведь тоже там находился. И до сих пор умею прекрасно обращаться с оружием. Вот видите, сэр, куда ни подайся – везде тупик.

– Берт, хочу сказать вам, что я здесь не для того, чтобы расследовать убийство, – учтиво проговорил Джерико. – Совершив этот пробный заплыв в семью, я хотел поговорить с вами о Капитане – что это был за человек, над чем он смеялся, что ему нравилось, что не нравилось, что вызывало гнев.

Маленькие черные птичьи глазки стремительно перевели взгляд на Джерико.

– Больше всего ему не нравилось плутовство, сэр. Он терпеть не мог фальшивых выражений на лицах.