Снег на песке

Отцепив от пояса кинжал он протянул его гвардейцу. Бьянка последовала его примеру. Стражники тщательно проверили, нет ли у них под одеждой скрытого оружия, затем позволили им войти.

После уличного зноя внутри было свежо и прохладно. Полуденный свет проникал сквозь закрытые ажурные ставни, наполняя пространство мозаикой солнечных бликов.

Первым делом Амрен оглянулся по сторонам. Вдоль стен, вытянувшись в струнку, стояло пятеро гвардейцев. Где-то на задворках сознания шевельнулась тревога. Это меры предосторожности, или?..

В следующий момент он увидел брата. Тот вальяжно развалился на бархатном диване в дальнем конце комнаты. Амрен запомнил его подростком, а сейчас перед ним сидел молодой мужчина. Его черты утратили детскую мягкость и стали более резкими, но жгучие черные глаза, орлиный нос и насмешливо изогнутые губы ничуть не изменились за прошедшие годы.

Селим поднял взгляд и улыбнулся. Тонкие крылья носа раздулись, придавая лицу хищное выражение. Ленивым движением руки он приказал Амрену подойти, а Бьянке — оставаться у входа. Странно, но он совершенно не выглядел удивленным.

Амрен сделал пару шагов и поклонился.

— Здравствуй, брат, — сказал он.

— Амрен? — на лице Селима заиграла самодовольная усмешка. — Какая встреча! Что привело тебя сюда?

— Кажется, ты совсем не удивлен меня видеть? — заметил тот.

Улыбка Селима стала еще шире.

— Нет, мой дорогой брат, ведь я давно слежу за тобой.

Амрен напрягся.

— Следишь? — переспросил он.

— Конечно. Ничто в этом городе не происходит без моего ведома. Никому от меня не спрятаться. Даже тебе.

Амрену резко разонравилась вся эта ситуация. Он тайком бросил взгляд по сторонам. Стражники у стен словно чего-то выжидали. Все это явно не к добру!

— Но как ты узнал, что я жив? — спросил он, лихорадочно соображая, как выпутаться из этой передряги.

— Мир тесен, дорогой брат, а Мирсадин — большая деревня.

— Что ты хочешь этим сказать?

Селим небрежно взял со столика бокал с темно-красным напитком.

— Несколько месяцев назад я увидел тебя на базаре, — он сделал глоток.

— На базаре?

— Да. Я хожу иногда по рынку в простой одежде, слушаю, о чем люди болтают. И вот как-то раз в одной кофейне я увидел тебя.

Амрен быстро провел кончиком языка по пересохшим губам. Надо же было так глупо засветиться!

— И что ты сделал? — поинтересовался он.

— Сперва я подумал, что обознался, ведь прошло уже столько лет. Я велел своим людям проследить за тобой.

— Зачем?

— Чтобы убедиться, что это именно ты, все ведь давно считали тебя погибшим. Мой человек поговорил с кое-кем из твоей банды. Ты ведь иногда ходишь в баню вместе со всеми? Он спросил, нет ли у тебя на животе особой татуировки… в виде солнца.

Кровь ударила в голову. Значит какая-то подлая гиена разболтала его секрет!

— С кем ты говорил? — жестко спросил Амрен.

— Неважно. Предатель всегда найдется, вопрос лишь в цене.

И тут до Амрена дошло. Покушения, неудачи, проваленные задания…

— Погоди… наемные убийцы — это твоих рук дело?

Селим снисходительно улыбнулся.

— Наконец-то ты догадался, брат. Да, все это устраивал я. Точнее, способы разрабатывал твой человек, а я лишь предоставлял ему нужные средства.

— Ибрагим… — сквозь зубы процедил Амрен.

— Да, кажется его звали именно так, — небрежно кивнул Селим. — Не имеет значения. До сих пор ему не везло, но сейчас ты сам загнал себя в ловушку.

В жилах вспыхнул огонь. Идиот! Как он сразу не догадался!

— Но почему ты хочешь меня убить? — Амрен до боли сжал кулаки.

— Подумай сам — зачем мне соперник?

— Я тебе не соперник. Мне не нужен трон.

— Ты-то сам себе веришь? Кто в здравом уме откажется от такой власти? Откуда мне знать, что когда наш повелитель умрет… да продлит Бурхан его годы… ты не поднимешь восстание?

— Что за бред? Я не собираюсь этого делать.

— Неважно. Помнишь, как говорил наш отец: «Раздави змею, пока она не отрастила зубы». Зачем мне рисковать, если можно уничтожить угрозу в самом зародыше?

Амрен стиснул челюсти. Проклятый тщеславный ублюдок! Неужели ради власти он готов убить родного брата?

— Почему же ты не напал на меня в открытую, трусливый пес? — с презрением бросил он.

— Зачем? — поднял брови тот. — А вдруг повелитель узнал бы о том, что я убил его сына?

— Но ведь он сам приказал меня казнить, когда мы с матерью сбежали из гарема.

Отставив бокал, Селим лениво откинулся на спинку дивана.

— Да, это так. Но в последнее время он начал слишком часто о тебе вспоминать. Годы сделали его сентиментальным. А вдруг бы он помиловал тебя, ты ведь раньше был его любимчиком. Поэтому я хотел решить все по-тихому. До сих пор тебе везло, но сегодня сам Бурхан направил тебя в мои сети… Ты, кажется, собирался о чем-то поговорить? У тебя есть возможность высказаться перед смертью.

— Предатель! — сплюнул Амрен. — Ты же поклялся!

— Чего стоит детская клятва по сравнению с будущим нашей династии, — надменно бросил Селим. — Ну что ж, раз тебе больше нечего сказать… На колени! Стража! Убить его!