Снег на песке

Бьянка отнесла посуду на кухню и поднялась на второй этаж. Дверь в покои Амрена была приоткрыта. Она не удержалась, заглянула внутрь, и тут же отпрянула: он сидел на диване прямо напротив двери и, кажется, заметил ее. С отчаянно бьющимся сердцем она собралась было проскользнуть в свою комнату, как вдруг он окликнул ее:

— Бен? Зайдешь на минутку?

— Х-хорошо, — несмело улыбнулась она и вошла.

Ступни утопали в пушистом ковре. Мерцание свечей выхватывало из полумрака бежево-оливковые стены, отделанные узорчатыми панелями. В глубине комнаты Бьянка заметила широкую кровать под балдахином из воздушной ткани, а напротив — резной шкаф, пестреющий разноцветными книжными корешками.

Амрен сидел на угловом диване, поджав под себя ноги и облокотившись на груду подушек. К сиденью был прислонен инструмент, похожий на лютню, а на шестигранном столике стояло блюдо с фруктами.

— Входи, садись. Угощайся.

Бьянка робко присела на край дивана, и взяла бархатистый оранжевый абрикос с россыпью красных веснушек на боку.

— Расскажи мне о Хейдероне, — попросил Амрен.

В его угольно-черных глазах яркими бликами отражалось пламя свечей. Этот взгляд будто завораживал Бьянку. Она смущенно потупилась.

— О Хейдероне? Почему тебя это интересует?

— Моя мать была хейдеронкой.

Бьянка удивилась и немного обрадовалась: приятно встретить на чужбине человека, хоть как-то связанного с родными краями.

— Правда? А отец?

— Алькантарец, — Амрен нахмурился, явно не желая распространяться на эту тему.

— Ладно, — нерешительно начала она. — Что бы тебе такого рассказать? Ну… в Хейдероне холодно и зимой идет снег.

— Ни разу не видел снега. На что это похоже? — в голосе Амрена послышалось любопытство.

— Представь себе твердый дождь…

— Это должно быть больно, — поморщился он.

— Нет, — улыбнулась она. — Я неправильно выразился. Твердый дождь — называется «град», он бывает очень редко, но попасть под него действительно не особо приятно. А снег — это другое. Снежинки мягкие и падают медленно. Они постепенно покрывают землю, и все становится белым.

Бьянка откусила половинку абрикоса, и рот наполнился ароматной медовой мякотью. Амрен встал с дивана, подошел к шкафу и достал из него книгу.

— Как здесь? — спросил он, немного полистав страницы.

Бьянка взглянула на иллюстрацию: пушистая елка на фоне зимнего леса. Книга была на хейдеронском. Кажется, какие-то сказки.

— Да.

— Хотел бы я однажды взглянуть на это, если будет на то воля Бурхана, — мечтательно произнес он. — Слушай, скажи, я правильно читаю?

Он прочел вслух несколько строк из книги. Медленно, с сильным акцентом, но в целом верно.

— Да. Вполне. Ты знаешь хейдеронский?

— Немного. Мать говорила на нем со мной, но с тех пор уже многое позабылось.

— Если хочешь, могу помочь попрактиковаться.

— Отличная мысль! А я помогу тебе улучшить твой алькантарский.

— А что с ним не так? — удивилась Бьянка. Ей-то казалось, что она прекрасно на нем говорит.

Амрен улыбнулся, в его глазах заплясали огненные искорки.

— Ты ставишь некоторые слова в женскую форму. Как будто ты девушка, а не парень. Звучит временами довольно смешно.

Проклятье! Чуть не прокололась на такой ерунде! Бьянка криво усмехнулась.

— Буду рада, — сказала она.

— Вот видишь, ты опять только что сделал эту ошибку. Ты сказал «буду рада» — так говорят женщины. Нужно говорить «буду рад».

— Спасибо, — пискнула она, сконфуженная очередным промахом.

— Да ты не волнуйся — никто не посмеет над тобой смеяться, ведь ты умеешь за себя постоять. Отлично дерешься! У тебя, наверное, был очень хороший учитель?

— Самый лучший! Отец многому меня научил.

— Он, должно быть, великий воин.

«Настолько великий, что даже стал королем», — хотела сказать Бьянка, но вовремя прикусила язык. Не стоит раньше времени выкладывать всю подноготную.

— Да, — сказала она. — В бою ему нет равных.

— Хорошо. Тогда ты обязательно расскажешь о нем в следующий раз. Не хочу утомлять тебя разговорами, ты выглядишь уставшим.

После такого напряженного дня Бьянка действительно очень устала, но сейчас, рядом с Амреном ощущала себя на удивление бодро, словно в голову ударило игристое вино. Ей хотелось поговорить с ним еще, о нем узнать побольше. Однако не стоило злоупотреблять его гостеприимством.

— Тогда я пошла. Спокойной ночи!

— Не «пошла», а «пошел», Бен из Хейдерона, — усмехнулся Амрен. — Спокойной ночи, и да хранит тебя Бурхан.

Глава 11

На следующее утро Бьянка проснулась ни свет ни заря, разбуженная журчанием фонтана и бодрым пересвистыванием птиц. Она выглянула в окно. Было еще очень рано — внутренний дворик утопал в густой тени, а первые солнечные лучи едва успели коснуться зубцов на крыше. А не сходить ли в баню, пока все спят? Последний раз Бьянка мылась три дня назад и казалась себе жутко грязной.