Хватит одиночки, действующей осмысленно, с целью максимизации ущерба. Уровень три мал, это уже не случайность. Уровень пять не доказан. Утверждаю уровень четыре. По флоту! Подготовиться к приемке штатного расписания на случай «Омега».
Омега? Плохо. Мы едва наладили контакт с людьми.
Мы по-прежнему можем загнать их на берега.
Во-первых, уже нет. Нас побили меньшими силами, чем у них сегодня. Во-вторых, мы на этом больше потеряем. В-третьих, мы этого не хотим.
И теперь что, как в двадцать пятой серии «Сказки»? Защищать людей?
— Мы можем защитить своих людей! — грохнула ладонью по столу Тирпиц.
— Своих, — кивнула Конго. — Но ведь у наших людей есть и свои близкие люди.
В зале повисла тишина.
— У моего капитана племянник в институт поступает, через месяц, — задумчиво произнесла Айова.
— Куда? — повернулась к ней Миссури.
— В ЭмАйТи, — вроде бы небрежно, но с явным оттенком гордости ответила Айова.
Все американки дружно присвистнули.
— А у моего племянница. Тоже в этом году поступает, в океанологический, — вздохнула Чезаре.
— Куда? На какой факультет? — посыпалось со всех сторон.
— В Севастопольский, на гидрографа.
— Токийский лучше, — авторитетно заявила Хьюга.
— Да ну её, эту Японию. То трясёт, то заливает, в Крыму спокойнее. И профессора там не хуже.
— А у моего дочь. Замуж вот собралась. — Ришелье поморщилась. — За турка! Уперлась и всё! Любовь у них, видите ли!
— За «алахакбара»? — поразилась Тирпиц.
— Рехнулась?! — вскинулась Ришелье. — Нет, конечно! Нормальный, врач по профессии.
— Ну и в чем тогда проблема? — удивилась Чезаре.
— Турок же!
— Ой, паду-умаешь. У нас вон, этих турок — половина Крыма! В четвертой гвардейской чуть ли не через одного. Молодые черноморские организмы, блин!
— «У нас»? — переспросила Конго.
Вроде негромко, но после этих в зале снова воцарилась тишина. Все замолкли, как-то сконфуженно переглядываясь и отводя глаза.
Чезаре смутилась и, не глядя по сторонам, опустила голову, пробормотав:
— Ну, в России.
— В России было — два! Только два!
Корнет впервые видел свою русалку испуганной. Никогда на его памяти девчонка так не металась! Наконец, плюнув на последствия, сгреб в охапку:
— Чего ты боишься? Скажи!
— Что мы… Что люди опять… Будет война.
— Почему война?
— Омега!
— Последняя буква греческого алфавита. И чего?
— Омега… — русалка затряслась, чуть не плача, — Жертвы среди людей. Случайно, если там локтем двину, и шею сломаю — «Омега-один». Если буду мстить — «Омега-два». Если начну крошить всех вокруг в слепой ярости — «Омега-три». Четыре — это подготовка теракта! Масштабного! А там и пять может быть!
— Пять?
— Пять — группа.
Корнет представил группу аватар в тылу врага. Поежился.
— И кому же так не повезло?
— Роанапур.
— Роанапур… Балалайка! Ах ты ж… Ты сейчас куда?
— Ну по расписанию же, на сбор. Отпусти меня!
— Слушай. Слушай. Не знаю, как там другие. Я о тебе никогда не буду плохо думать. Запомни!
— Я… Да… Пусти же, опоздаю!
— Ты самая быстрая на всем флоте. Успеешь. Вот… Беги!
Девушка бросилась по дорожке, прижимая ладонью к щеке отпечаток губ. Его губ.
Корнет побежал — не так быстро, но все же — в сторону госпиталя. Насколько помнилось, Балалайка обитает именно в нем — на правах следующего добровольца.
Добровольцам удалось подобраться почти вплотную и даже выстрелить. Один раз. Аватара поставила небольшой диск силового поля; короткая очередь «Браунинга» ушла по сторонам визгливым рикошетом. Расчет аватара перебила тремя бросками камней. Сам пулемет взвесила на руках.
— Чем вы недовольны? Вы же на девочек с оружием дрочите, аж клавиши на мышке слипаются! Сама видела!
Подошла к споткнувшемуся человеку.
— Я тебя помню. Ты кричал, что сила — это все. Что закон для слабаков. Ты умный. Достиг. Я сделала, как ты говорил. Не рад?
Наклонилась, вырвала упавшему горло. Выпрямилась. Вскинула «Браунинг» и пошла по холму наверх, забирая к богатому району, снося короткими точными очередями всех, у кого замечала ствол.
— Ствол-то нахрена сдавать? — разозлилась Балалайка. — Я что, пилота удушу в полете? Или угоню твой дрон?
Тоне огрызнулась:
— Я вообще никогда людей не возила. В самолетах, то есть. Все морду воротили: кресла жесткие, перегрузки высокие. И вообще! Как парней делить, так «баржа-несушка». А как дело делать, так «Тонюшка, спасай»? Я скачала правила самой лучшей авиакомпании, вот!
Балалайка извинительно подняла руки:
— Прости, подруга. Там какая-то херня с моим городом. У меня там все. Люди, дом, бизнес — вообще все.
— Но неужели кроме тебя там совсем некому побеспокоиться?
Балалайка подумала, что и с ней особенных шансов Роанапур не получит. Но стоять в стороне было выше человеческих сил.
— Сил остановить ее у нас нет.
— Где она сейчас?
— На газовой станции, обслуживающей богатый квартал. Судя по наблюдениям, она готовит громадный газовоздушный взрыв. Город зажат между берегом и горами. Взрывная волна отразится от гор и сдует нас в море.
— У соседей просили помощи?
— Издеваются, суки. «На вас Туман напал? А вы справочку представьте, что это Туман, а не пиндосы или там джапы. А потом уже мы решение принимать будем.»