Снег, уходящий вверх…

Одно время я жил в том самом небольшом городке на берегу Байкала и был знаком с редактором, потому что пописывал время от времени в их газету на экологические темы, тщетно, впрочем, пытаясь убедить людей в том, что технократический, так называемый «прогресс» – это тупиковая ветвь эволюции. И что, если человечество хочет выжить – оно неизбежно должно вернуться к энергии солнца, ветра, парусу, лошади…

Иван же Спиридонович Сирин, руководящий газетой, являющейся тогда еще органом РК (районного комитета) КПСС (Коммунистической партии Советского Союза), охотно печатал мои информации и статьи, заполняя тем самым газетное пространство разнообразным материалом. Ухмыляясь при этом себе в усы: «Загибаешь, дескать, парень. Ох, загибаешь! Партия – она не дурее тебя и знает, куда народ вести и по какой дороге. А технический прогресс – это и есть наш магистральный путь!»

Партия, в идеи которой Сирин верил и служил ей поэтому искренне и самозабвенно, закрывала, в свою очередь, глаза на многочисленные и досадные порой опечатки и ляпы, нередко встречающиеся в «Саянских зорях».

Мне, например, в этой газете запомнились следующие броские заголовки: «Рубят сук». (Статья, рассказывающая о недостаточном финансировании лесного хозяйства района.) А однажды, раскрыв газету на развороте, я обнаружил на второй странице вверху заголовок о прошедшем только что «коммунистическом субботнике»: «Праздник в рабочей спецовке», а на третьей странице таким же крупным шрифтом, предваряя День Победы, поскольку газета выходила раз в неделю, и тоже вверху на том же уровне, был напечатан заголовок, относящийся уже к этой дате: «Это радость со слезами на глазах».

Получалось, что «Праздник в рабочей спецовке» – «Это радость со слезами на глазах»…

На броских заголовках мой знакомец и сгорел, ибо во время путины, когда в Приморье не хватало для этой сезонной работы людей и партия бросила клич: «Все на путину!», он выдал зажигательную статью, касающуюся этой проблемы, о том, как простые люди – коммунисты, сибиряки – первыми откликнулись на призыв приморцев и «стройными рядами двинулись к ним на помощь». Озаглавил же он статью, как всегда, в своем духе – веско и броско: «Всех коммунистов в море!» (натурально получился некий белогвардейский призыв), да еще пропустив в выходных данных газеты, в том же номере, одну букву «с», из-за чего получалось, что «газета является органом РК КПС». На что незамедлительно отреагировали местные остряки, расшифровав эту аббревиатуру как «Районный комитет коммунистической партии Сирии», что было созвучно с фамилией редактора к тому же.

Такого конфуза районные партийные власти Сирину простить уже не могли. И он стал в одночасье простым корреспондентом той же газеты. Не утратив при этом ни своей живости, ни веселости, ни веры в «неизбежное светлое будущее всего человечества».

Редактором же стал его зам. Флегматичный, полный, довольно молодой еще человек, правда, таковым не выглядевший, в очках с толстенными стеклами, добившийся в жизни всего не своей головой, а своей резиновой задницей. Звали его Евграф Васильевич Докучаев, и был он скушен, как параграф производственной инструкции о технике безопасности. Зато «газета стала намного правильнее» с точки зрения райкома, из-за чего, ясно дело, резко сократилось число добровольных подписчиков. Ибо не было там уже веселых каламбуров товарища Сирина. Таких, например, как: «Не успела со сцены сойти доярка, как на нее залез животновод» (статья о совещании передовиков сельскохозяйственного производства), или «На старт стометровой дистанции вышли девушки промышленных предприятий района… Первыми финишировали женщины из объединения “Светлогорсктяжмаш”».

Как за полтора десятка секунд стометровки, ведь не марафонскую же дистанцию они бежали (да и на марафонской достаточно трудно), девушки умудрились стать женщинами, оставалось загадкой, наверное, и для самого автора. Но «И. Сирин» подобных ляпов, казалось, не замечал, видимо, поставив перед собой задачу – от полноты душевной веселить провинциальный люд по мере сил своих и возможностей.

Новый же редактор моих статей уже не принимал, руководствуясь железным принципом: «Как бы чего не вышло», а статьи И. Сирина нещадно «кастрировал», называя это правкой.

От такого надругательства над своим творчеством Иван Спиридонович стал частенько и не в меру пить, зачастую не являясь на работу вообще, добывая потом справки о всевозможных «болезнях», вдруг обнаружившихся у него.

Тогда вновь испеченный редактор издал приказ № 1: «Болеть запрещается!» А если таковое все-таки случается, то болеть можно лишь в нерабочее время.