«Снег», укротивший «Тайфун»

«Согласен прибыть самолетом и буду готов к отъезду завтра».

Когда почти семидесятилетний глава британского правительства прибыл в Бергхоф во второй половине дня после семичасового путешествия, Гитлер не соизволил спуститься с самой верхней ступени лестницы, ведущей в резиденцию, чтобы поприветствовать уставшего гостя.

– Господин канцлер, как вы мыслите присоединение Судетской области – мирно или вооруженным путем? – поинтересовался осторожный Чемберлен, прекрасно понимающий, каков будет ответ.

– Знаете, сэр, не время обсуждать технические проблемы развития. Убито 300 судетстких немцев, и так дело дальше продолжаться не может, надо немедленно урегулировать эту проблему. Я твердо намерен решить это дело, и мне все равно, будет мировая война или нет, – ответил Гитлер.

– Я не понимаю, зачем мне было лететь так далеко и долго, чтобы получить от вас однозначный ответ – решить вопрос силой? – раздраженно возразил ему разочарованный англичанин.

– Спасибо за приезд на встречу. Я подумаю сегодня или завтра, нет ли все же мирного решения, – смягчился Гитлер…

Едва Чемберлен улетел в Лондон, как фюрер стал с присущей ему наглостью обострять кризис и продолжал свои военные приготовления против Чехии.

Профашистские элементы 14 марта 1939 года провозгласили самостоятельность Словакии. На следующий день Гитлер принял в Берлине президента Чехословакии Гаху и министра иностранных дел Хвалковского и предъявил ультиматум с требованием о недопущении всякого сопротивления при вторжении германских войск.

Немцы 15 марта 1939 года оккупировали Прагу.

По свидетельству очевидцев, несмотря на весну, поднялась вьюга, с утра мела настоящая метель. На обочинах стояли ликующие люди. Но это было лишь меньшинство – коллаборационисты, большинство отворачивались от проходящих мимо них воинских колонн или стояли молча.

Стояли со слезами бессилия, униженности и гнева. Многие рассуждали так: мол, против лома нет приема, но ворочали желваками. Некоторые намеревались, а потом и уходили в партизаны или готовились противостоять оккупантам в подполье. Один из бойцов движения Сопротивления в Словакии, резидент советской разведывательно-диверсионной группы НКГБ СССР майора Святогорова, действовавшего под псевдонимом «Зорич», – Штефан Халмовский выскажет со временем по этому поводу ясное умозаключение.

Он мудро заметит, что у человека, который ни рождением своим, ни делами, ни свойствами не принес никакой пользы, есть только имя, и сам он подобен слову, случайно произнесенному и ничего не значащему.

О подвигах этого человека читатель может познакомиться в книге автора «Под псевдонимом «Зорич» в главе «Явка Штефана Халмовского».

Когда Гитлеру сообщили, что с Чехословакией покончено, он, зайдя в кабинет к своим секретаршам и весь сияя от радости, воскликнул:

– А теперь, деточки, каждая поцелует меня в щечку!.. Это самый великий день моей жизни. Я войду в историю как самый великий немец.

Вечером того же дня в город прибыл сам фюрер и переночевал в Градчанском замке.

Лишь Советский Союз ясно и четко заявил свою позицию в связи с очередными разбойничьими действиями Германии, квалифицируя их как «произвольные, насильственные, агрессивные».

«Советское правительство, – говорилось в ноте от 18 марта 1939 года, – не может признать включение в состав Германии Чехии, а в той или иной форме также Словакии правомерным и отвечающим общепризнанным нормам международного права и справедливости или принципу самоопределения народов».

У сильного, как говорится в басне, всегда бессильный виноват. После оккупации Чехии жертву стали рвать и соседи.

Так, посол Польши вручил МИД Чехословакии ультиматум Польского правительства с требованием передать в состав Польши Тешинскую область.

Мадьярский премьер-министр Б. Имреди заявил, что интересы венгерского меньшинства в Чехословакии обойдены, и потребовал передачи в состав Венгрии южной части Словакии и Закарпатья.

А спустя неделю после вступления в Прагу Гитлер отправился в Свинемюнде на борту тяжелого крейсера «Дойчланд» и взял курс на Мемель (Клайпеду). Небольшой город у северной границы Восточной Пруссии был аннексирован в 1919 году в сумятице послевоенного времени Литвой. Предъявление требований о его возврате стало теперь лишь вопросом времени.

Но чтобы придать этому акту драматизм, как писал Иоахим К. Фест, и элемент триумфальной силы, Гитлер дал указание довести 21 марта до сведения правительства в Каунасе требование «прибыть завтра самолетом» в Берлин для подписания документа о передаче города. Сам он, еще не будучи уверенным в ответе, вышел в море.

Пока Риббентроп «гахаизировал» литовскую делегацию, он (Гитлер. – Авт.), мучимый морской болезнью и плохим из-за этого настроением, запрашивал двумя нетерпеливыми радиограммами с борта «Дойчланд», может ли подойти к городу мирно или же придется прокладывать путь корабельными пушками.

Примерно во второй половине ночи 23 марта Литва согласилась отдать город, и в полдень Гитлер въехал в Мемель, вновь под ликование толпы.