Снег в Венеции

– Даже если мне это не по сердцу, я не в силах ничего противопоставить. Гражданская полиция не имеет права допрашивать армейских офицеров. Лейтенант вполне мог отказаться отвечать на мои вопросы.

Княгиня подумала, потом предложила:

– Я могла бы передать с вами короткую записку генерал-лейтенанту Палфи.

– Генерал-лейтенанту Палфи?

– Командиру хорватских егерей. Мы с ним знакомы. Генерал-лейтенант мог бы приказать этому Грильпарцеру ответить на ваши вопросы.

Очевидно, княгиня нисколько не сомневалась, что, получив от нее записку, этот Палфи сделает то, о чем она попросит. Трону стало даже любопытно: что может их связывать, какого рода знакомство? И еще он недоумевал – почему княгине хочется, чтобы он был причастен к расследованию?

Трон покачал головой.

– О моем разговоре с Грильпарцером станет известно Пергену. Это не в моих интересах.

Княгиня махнула рукой.

– Это вам никак не повредит, комиссарио, никак, слышите? Я уверена, что вы сделаете это, – с нажимом закончила она.

Трон не мог не улыбнуться.

– Почему вы так уверены?

На сей раз княгиня ответила на его улыбку и мгновенно расцвела так, что у Трона перехватило дух. Ее рука, мягкая и невесомая, как снежинка, коснулась его руки.

– Потому что – хотя вы и не подаете виду – решение Пергена отстранить вас от дела не могло вас не оскорбить. Что-то подсказывает мне, что такой человек, как вы, подобных оскорблений не прощает. – И она со значением закончила свою мысль: – Навестите меня завтра во второй половине дня, чтобы рассказать о вашей встрече с генерал-лейтенантом.

Что? Как? Неужели она и впрямь сказала: «Навестите меня завтра во второй половине дня»?

Трону не пришлось долго думать над ответом.

– Я прямо сейчас к нему и отправлюсь, – сказал он.

Полчаса спустя (княгиня успела за это время найти свое закатившееся под комод кольцо и написать несколько строк генерал-лейтенанту) они опять встретились у сходней. Снегопад постепенно иссякал, однако со стороны лагуны задул ветер, сметавший снег с палубы «Эрцгерцога Зигмунда». Княгиня шла, опустив голову, пряча руки в карманах пальто. Разглядеть выражение ее глаз Трон не мог.

– Подходит вам в пять часов, комиссарио?

Трон поклонился.

– Княгиня!

– Да?

– Почему вам угодно, чтобы я продолжил расследование?

Княгиня глубоко вдохнула воздух, как бы делая над собой усилие. Несколько секунд она безучастно смотрела на Трона, потом выговорила:

– А почему вы хотите вести это дело и дальше, комиссарио?

Княгиня резко повернулась и быстро ушла, не дожидаясь ответа. Трон видел, как она сбежала вниз по сходням и быстро зашагала, оставляя на снегу узкие следы туфелек. Трон потерял ее из виду, когда она свернула в сторону моста Палья.

10

Незапечатанный конверт с письмом княгини лежал во внутреннем кармане сюртука и шуршал при каждом движении, пока Трон направлялся по Рива делла Скьявони к генерал-лейтенанту Палфи. Поскольку Трон считал личную переписку делом сокровенным и далее тайным, ему и в голову не приходило прочесть письмо – хотя из него, конечно, можно было бы сделать важные выводы о том, какого рода отношения установились между княгиней и генерал-лейтенантом.

Однако, перейдя на мост Палья, Трон решил, что при определенных обстоятельствах тайна переписки относится только к письмам запечатанным. И вообще… как-никак речь идет о двойном убийстве! Зайдя под аркады Дворца дожей, он прочел письмо княгини генерал-лейтенанту Палфи.

Содержание письма подтвердило его предположение: княгиня явно была на дружеской ноге с генерал-лейтенантом. Она писала ему:

«Дорогой Палфи,

пожалуйста, устройте встречу комиссарио Трона с лейтенантом Грильпарцером. Это связано с преступлением, которое произошло минувшей ночью на одном из судов «Ллойда». Комиссарио Трон объяснит сам, почему полковник Перген ничего об этом знать не должен.

Увидимся ли мы с Вами завтра вечером у Контарини?

Мария Монтальчино»

Не воспользовалась ли княгиня им как почтальоном? На какой-то миг Трон с неприязнью представил себе этого светского льва в генеральском мундире – высокого роста, стройного, с пышными подкрученными усами и блестящими глазами.

Двадцать минут спустя адъютант, которому Трон вручил письмо для генерала, пригласил его в кабинет Палфи.

Генерал-лейтенант Палфи оказался отнюдь не светским львом, а обыкновенным худощавым мужчиной высокого роста, которому было никак не меньше шестидесяти лет. Голова его облысела, а оттопыренные уши напоминали маленькие паруса. Облик Палфи был бы даже комичен, если бы не глаза – умные, ироничные. Он пригласил Трона сесть, с любопытством оглядел его, а потом без всякого вступления, словно продолжая разговор, спросил:

– Вы читаете «Стампу», комиссарио?