Снега

— Пусть тот, кто не имеет недостатков, бросит в меня камень, — ответил Ибен. — С твоей стороны кровати тоже пару-тройку раз раздавались совсем не женоподобные звуки, но я ведь не жалуюсь на это обстоятельство.

— Да? А с тобой не позволила бы себе общаться ни одна уважающая себя леди.

После этого обмена колкостями воцарилась долгая пауза. Они оба лежали тихо. Онемевшие конечности причиняли подлинные мучения. Наконец, Ибен сказал:

— Знаешь, у нас с тобой никого больше не осталось, помочь друг другу можем только мы сами. Так что нам следует извлечь максимум пользы из ситуации.

Бесси отодвинулась от него так далеко, как только смогла. При этом она почувствовала, что ее прическа начинает постепенно терять последние формы.

— Никто даже не подозревает, что я пропала. Они считают, что я просто уехала к своей кузине в Вейл. А я даже не знаю, дома ли моя родственница или же нет. Я ведь всего лишь оставила ей послание. Так что если вдруг ее нет дома и вернется она туда, скажем, через несколько дней, то меня вообще никто не хватится за это время.

Ибен смешно надул щеки, потом медленно выпустил воздух.

— Как говорится, с глаз долой, из сердца вон!

— Какой же ты идиот все-таки!

— Извини меня, Бесси. Я, конечно, понимаю, как скверно ты себя чувствуешь, но, видишь ли, я ведь тут нахожусь на два дня дольше, чем ты. По истечении какого-то срока и ты тоже начнешь подходить к некоторым вещам более философски.

— Кто бы только мог предположить, что я когда-нибудь окажусь в одной компании с самим Сократом? — пробормотала себе под нос Бесси.

— Ну, давай-давай, смейся надо мной, — прошептал в ответ Ибен. — Однако стоит помнить, что стресс, который ты переживаешь, может приобрести очень серьезные формы, если ты не найдешь какую-нибудь возможность примириться с ситуацией.

— Принять эту ситуацию я совершенно не готова! — на повышенных тонах ответила Бесси.

Ибен даже был вынужден попросить ее немного приглушить голос.

— Не следует им показывать, насколько ты расстроена, что ты в отчаяние, — предупредил он. — Это было бы неправильно, поверь мне.

Еле себя сдерживая, Бесси продолжила то, что хотела сказать:

— Я не могу поверить, что мы здесь обречены на гибель, что с нами покончено. А ведь действительно с нами покончено. Выхода совершенно никакого нет. И ты должен с этим согласиться. Ты ведь не считаешь, что они собираются, в конце концов, выпустить нас отсюда живыми, не правда ли? Или считаешь? Мы ведь оба сможем потом опознать их!

Ибену страшно хотелось почесать щетину, выросшую на щеках. Он не брился вот уже четыре дня. Обычно он никогда не позволял себе такого интервала. Конечно, бритье всегда было для него больше обязанностью, чем удовольствием, но сейчас он отдал бы все за тазик с горячей водой, кусочек кожи и хорошую острую бритву. Что бы он тогда сделал со всем этим? А еще ему хотелось принять душ. Если честно, то ему все же должны были позволить привести себя в порядок, заняться своим туалетом. Со стороны похитивших его такой шаг был бы проявлением элементарной гуманности.

— Держись, Бесси, — медленно произнес он наконец, — мы что-нибудь придумаем. Если ты знаешь, я когда-то побывал в тюрьме…

— Об этом только и говорят в городе в последнее время, — прервала его Бесси.

— Спасибо за информацию, Бесси, — вздохнул Ибен. — Мне стыдно признавать, что когда-то я нарушал закон и…

— Причем не один раз! Поэтому теперь все думают, что ты — неблагодарная свинья, которая обманула Кендру и Сэма Вудов. А между тем они доверились тебе, полностью на тебя положились.

— Но ведь я не совершил никакого преступления, ты должна согласиться со мной! Так вот, я хочу лишь сказать, что могу использовать свой тюремный опыт для того, чтобы отвлечь внимание наших похитителей. Ведь в моем преступном прошлом главным было именно умение отвлечь внимание людей. Большинство тех, кого мы встречаем, ведут себя чрезвычайно рассеянно, и задача заключается только в том, чтобы уметь этим обстоятельством воспользоваться. — Он понизил голос. — Давай разберемся в нашей ситуации. Уиллин совсем не представляется мне Эйнштейном в юбке. Это уж точно! Так вот, надо ее отвлечь, запудрить ей мозги. Именно это нам нужно сделать. Раз — и твоя записная книжка и бумажник мгновенно исчезают даже в самом пристойном из ресторанов. Раз — и твое любимое ожерелье остается для тебя лишь воспоминанием.

— Не думаю, Ибен, что сумочка или украшения Уиллин принесут нам заметную пользу в нашем положении, — проворчала Бесси.

— Я ведь совсем не об этом веду речь.

— А о чем ты тогда мне толкуешь? — злой шепот Бесси приобрел особые, скрипучие интонации. — Мы связаны двумя негодяями, которые, скорее всего, намереваются нас убить. Нам отсюда надо бежать! Бежать! Понимаешь?

— Есть такая старая пословица, Бесси: если ты можешь удержать голову на плечах, когда все вокруг тебя свои головы давно потеряли, да еще и во всем подряд тебя обвиняют, то… — Он мгновенно замолчал, как только услышал, что дверь в спальню начинает открываться.