Снегиня (вечер чудес)

ИГОЛОЧКА. Я не понимаю, отец.

ГОЛОС ПУГАЛА. Душа ёлочья, древесная, растит на себе древесное тело, душа звериная обрастает телом зверя; душа человеческая растит человека, что говорит человечьим языком, трудится двумя руками и ходит на двух ногах.

ИГОЛОЧКА. Я уже научилась вытаскивать из земли мои корни и сплетать их в два башмачка! Но моя нога никак не разделится на две, и шажочки у меня совсем коротенькие.

ГОЛОС ПУГАЛА. Твое желание так горячо, Иголочка, что ты сумеешь. Главное – тянуться вверх, к небу.

ИГОЛОЧКА. Я люблю петь про себя твою учебную песенку, отец. Она дает мне силу – конечно, не так, как если поешь ты. Спой мне ее разочек!

ГОЛОС ПУГАЛА. Хорошо, слушай. (Поет).

К небу тянись и тянись
Ввысь, ввысь, и ввысь и ввысь!
Тело земли
Корнями рыхли,
Сердцем на волю рвись!

ИГОЛОЧКА.(Семенит вокруг пугала, и поет).

Были у меня корешочки,
А теперь они – башмачки.
Но, как будто точки, шажочки
Очень уж мои коротки.
На одной ноге невозможно
В двух ботинках быстро ходить.
Человеком быть очень сложно,
Но уж очень хочется быть.

ГОЛОС ПУГАЛА. Хорошо, Иголочка, очень хорошо! Не зря я зову тебя принцессой: радужного света в тебе так много, что ты можешь превратиться в прекрасную девушку… А скажи мне, почему в роще я вижу снегиню? Кто ее слепил?

ИГОЛОЧКА. Здесь только что была наша сестра – та, что стала человеком и родила маленького принца Физалиса.

ГОЛОС ПУГАЛА. Как? В рощу приходила принцесса Хвоя?

ИГОЛОЧКА. Да, отец, только ты забыл: она теперь королева. Она и слепила снегиню.

ГОЛОС ПУГАЛА. Я ничего не забыл… Но для чего королеве Хвое снегиня?

ИГОЛОЧКА. Сестрица Хвоя слепила снегиню, чтобы избавиться от родинки на носу.

ГОЛОС ПУГАЛА. Не могу поверить! Хвоя была умной девочкой.

ИГОЛОЧКА. Сестры-елочки подтвердят. Да, сестрицы?

ИГОЛОЧКА И ХОР.(Поют).

Красавица-сестра —
У зеркала с утра;
Бедняжка наша Хвоя,
От горя чуть не воя,
Краснеет от стыда
И плачет: «Вот беда!
Я вне себя от гнева:
Ведь я же – королева,
Ведь я слыву молоденькой,
Красивой, не уродинкой:
Как жить теперь мне с родинкой,
На самом на носу?
Насколько ж тяжелее,
Что это – не на шее:
Не спрячешь за косу,
Ведь прямо на носу!
На праздник будут гости,
Мне перемоют кости.
Я не перенесу,
Когда мою красу
Не назовут первейшей,
А только лишь милейшей,
Не самой восхитительной,
А удовлетворительной…»

ГОЛОС ПУГАЛА. Всё, всё, хватит, я понял! О, невежество человеческое! Пока принцесса Хвоя была елью, вашей сестрой, у нее было больше ума. Она так старалась стать человеком, что ей это удалось, но теперь все человеческие глупости так и лезут ей в голову. Из-за какого-то прыщика заниматься колдовством, да еще таким опасным!

ИГОЛОЧКА. В чем опасность, отец? Что грозит королеве?

ГОЛОС ПУГАЛА. С самых древних времен в Гаспарии, в каждом дворе в новогодний вечер лепили снегиню, чтобы поклониться Белой Владычице. Ее называли по-разному: и Царицей Пургой, и Снежной Матерью. В голову снегине вместо глаз вставляли угольки – так изображали всевидящую Белую Владычицу. Ее благодарили за то, что укрыла землю от мороза своим пуховым одеялом и уберегла корни растений от холода. А затем уже каждый просил у нее самое для себя важное, самое заветное. Но нельзя обращаться к ней по таким пустякам, как прыщики и бородавки! Это грозит наказанием.

ИГОЛОЧКА. Каким наказанием, отец?

ГОЛОС ПУГАЛА. О, глупостью всегда воспользуется какая-нибудь нечисть!

ИГОЛОЧКА. Как это?

ГОЛОС ПУГАЛА. Белая Владычица не отзовется на пустую просьбу, и снегиня останется пустой. А тогда в нее может забраться злой дух, заговорить от имени Белой Владычицы и наобещать что угодно. Но он обманет и украдет взамен что-то более дорогое.

ИГОЛОЧКА.(Быстрее семенит вокруг пугала). Отец, я забыла сказать: когда сестрица Хвоя вошла в рощу, выпал Серый Снег. Она вернулась без родинки, но ее лицо…

ГОЛОС ПУГАЛА. Что стало с ее лицом?