Снеговик

— Ну, в таком случае, ничем не могу помочь, — отрезает строгая кукла, — информация о клиентах салона разглашению не подлежит.

— Мне просто, надо её найти… очень, — напускаю побольше драматизма в голос.

— Нет таких, — полушёпотом сообщает администраторша, а потом, оглядываясь на кабинет директора, за дверями которого послышалась возня, уже громко и хорошо поставленным голосом, — на какие процедуры Вас записать?

— Пилинг бровей, — бросаю, что первое прилетает на язык, потому что из кабинета выплывает директриса.

— Что-о?! — спрашивают обе в один голос.

— Ладно, не можете пилинг, кошусь на прейскурант, вверх ногами, лежащий на стойке администратора, — давайте эпиляцию.

— Бровей?! — у девицы свои нарисованные поползли на лоб. А главная встала столбом и только рот открывает.

— Каких бровей? — не понимаю, — ног. И педикюр заодно…

— Уф-ф! — выдыхают обе, чего они испугались?

— На какое время? День? — долбит кукла. А мне всё равно, пускай пишет,

— На любое, — всё равно, не приду. Не до этого!

В общем, в салоне вышел облом…

Глава 24

Не могу придумать выход на Инессу, никаких здравых мыслей, кроме как пройтись по бутикам торгового центра в новых нарядах, там же и купленных. Не люблю я это дело, да ещё и соответствовать приходится.

Напрасные жертвы. Опять тупик. Шмотки свои там, конечно, признали, но в остальном — полная несознанка. Покупательницы с модельной внешностью у них не редкость, не зря же уровень цен категории лакшери держат, простушкам не место в элитном заведении. И красные машинки у таких звёздочек через одну. Хотела по банковской карте пробить, так у меня ни одного чека нет, то ли Инеска сознательно постаралась, то ли так уж, вышло само…

Я даже не поленилась резиденцию отыскать, куда на карнавал ездили. С учётом того, что по сторонам тогда не глядела, пришлось провести серьёзное расследование. Я теперь все окрестности на предмет закрытых элитных посёлков знаю. Но эти знания меня не приближают к ответу ни на миллиметр. К тому же попасть на территорию того закрытого общества, мне не удалось…

* * *

С Рождества минуло полтора месяца. Подводя первый промежуточный итог наступившего года, делаю вывод, что снеговик перебаламутил моё тихое болотце так, что оно бурлит и сейчас.

А тут ещё полезли неприятности, откуда не ждали. Любимое детское издательство, не выдержав очередного кризисного удара, как маленький кораблик в бурном штормовом море высокой волны, камнем пошло ко дну.

Оно выпустит последний совсем небольшой тираж моих сказок, который уже отдан в печать, и больше договор о сотрудничестве не продлит.

На мой новый взрослый роман, который мы сочинили, можно сказать, в соавторстве с Айсом, пока нет ни одного ответа. Не люблю быть назойливой, но видимо придётся. Пойду стучаться по издательствам…

Походы по приёмным и офисам — нелёгкое дело, особенно, если тебе никто, ничего не должен, и главное, абсолютно бесполезное. Вид недовольных секретарш и референтов, это в лучшем случае, а чуть посолиднее место, так не дальше рецепшена, вообще, оптимизма не внушают,

— Зайдите в следующем месяце…

— Завал рукописей, до Вашей месяца через два доберёмся…

— Не ходите, девушка, звоните, вот контактный номер… — по которому кроме коротких гудков или автоответчика, ничего не услышишь…

— Не ходите и не звоните, вы приложили к рукописи свои контактные данные? Ждите, позвоним или напишем…

— Если заинтересуемся, найдём, если тишина, значит, издательство в сотрудничестве не заинтересовано… и т. д.

* * *

И так настроения нет, а тут ещё баба Нюра напросилась в гости, да не одна, а опять со своими пирогами.

— Ну, как ты тут холостякуешь? — спрашивает, заруливая в мою дверь, как к себе, стоило только её приоткрыть.

— Живу, как-то, — что ей сказать? Веселюсь? Так у меня всё веселье на лице написано плакатной гуашью.

— На вот, побалуйся пирожками, — уже в кухне устраивается, — может, настроение приподнимется…

А мне нездоровится ко всему ещё в последние дни, то ли вирус подхватила, пока пороги обивала в надежде продвинуть свою писанину, то ли траванулась чем, или просто нервяк… Поэтому на пироги глаза не глядят,

— Спасибо, но неохота, что-то, — беру один самый маленький, просто чтобы не обидеть старушку.

— Вот Айсик сейчас бы не гнушался, — заводит мечтательно соседка, — сразу бы несколько смолотил, — чем повергает меня в ещё большее уныние.

Чтобы завуалировать тоску по снеговику, вероломно нарушившему устойчивое равновесие моей унылой жизни, я всё же прикусываю немного и начинаю меланхолично жевать. Бррр! Там мясная начинка! Меня с некоторых пор от мяса отвернуло. Я где-то слышала, что бывает такое, ни с того, ни с сего люди уходят в вегетарианство. Наверное, и мне пора.

Скрыть рвотный позыв не удаётся, и под испуганным взглядом бабы Нюры убегаю в ванную. Всё, что проглотила, в том числе и до её прихода, покидает желудок без сожаления. Умываюсь, чищу зубы и думаю, как оправдаться перед соседкой. Мой манёвр до ванной явно не оставит её равнодушной, кулинарное самолюбие уж точно заденет.

Однако, это ещё неизвестно, кто кого задел,