Снегурка для опера Морозова (СИ)

Настенька неумело проводит пальцами по самой чувствительной части члена. Меня передёргивает всего от горячей вспышки удовольствия. С шипением сквозь сжатые зубы откидываю голову, выдыхаю и смотрю на Снегурку сквозь ресницы.

— Такие вены тёмные, толстые, и кожа мягонькая, — нажимает на вздувшиеся от возбуждения тёмно-синие, извивающиеся змейками, сосуды. Хихикает, гладит по ним. — Такая приятная, — чуть надавив пальчиками, с любопытством тянет её вниз, медленно оголяя головку. — Ух ты-ы-ы, — восторженно выдыхает, снова касаясь очень чувствительной плоти.

— Тебе нравится? — хриплю я.

— Я ещё не решила, — снова быстро говорит она и тычет пальчиком в напряжённые яйца.

Тянусь к шампанскому, пытаясь вспомнить, как эта открытая бутылка оказалась здесь. Не выходит, но она точно кстати. Залпом делаю несколько глотков и протягиваю Снегурке. Она пьёт, щёки розовеют говорить начинает ещё больше.

— Насть, — ржу я, — поцелуй его, что ли. Смотри, как он хочет.

— Не-е-ет, фу-у, — пьяно тянет она. — Ты же из него писаешь!

Всё, блядь! У меня истерика!

Снегурка смотрит в недоумении, как я содрогаюсь всем телом от смеха и снова тянусь к шампанскому. Сделав пару глотков, ставлю бутылку у кровати и ложусь сверху, распиная эту поистине сказочную девочку под собой. Член оказывается приятно зажат между нами. Трусь о низ животика.

— Дурочка моя маленькая, — кусаю её за нижнюю губу.

Она набирает в лёгкие побольше воздуха, чтобы ответить, но я затыкаю её языком. Выходит забавный бубнёж прямо мне в рот.

— ... и ещё кушать хочется очень, — выдаёт Настя, как только я перестаю её целовать.

— Потом. Обещаю тебе, — трусь носом о её щеку и, пока она опять не начала болтать обо всём, что приходит ей в голову, снова жадно целую, лаская нетронутое до меня тело.

Острые соски по очереди оказываются во рту. Покусываю, сжимаю. Моя девочка стонет и извивается подо мной от непривычных ощущений. Развожу её ножки в стороны, скольжу головкой по губкам, вдавливаюсь в плоть, трусь о клитор. Настя отрывисто дышит, глядя на меня своими большими, красивыми глазами.

К члену добавляются пальцы. Медленно ласкаю влажные складочки, вывожу круги по чувствительному узелку. Настенька дышит через раз, всё чаще хватая ртом воздух.

— Да, маленькая, не бойся. Кончай, — смотрю в осоловелые глаза. Клитор пульсирует мне в пальцы, Настя шокировано вздрагивает, часто облизывает губы.

Упираюсь во вход, пока не пришла в себя. Она приподнимает бёдра. Осторожно надавив ладонью, возвращаю её на место.

— Просто доверяй мне, — давлю чуть сильнее, оказываясь внутри. По телу волнами проходится жар. Глаза Насти становятся ещё больше. — Я люблю тебя, невеста, — дышу в сладкие губки, — всё будет хорошо, — снова давлю.

— Ай... — вздрагивает, — больно... — растерянная очень, в себя никак не придёт после оргазма. Это хорошо. Будет полегче.

Плавно отступаю, снова медленно скольжу вперёд, чувствуя её дрожь, влагу её желания.

— Моя Снегурка. Только совсем не холодная.

— А какая?

— Очень, — целую в одну щёку, отвлекая Настю от того, что происходит ниже, — очень, — целую во вторую щёку, — горячая, — накрываю её губы своими и толкаюсь до конца.

Она тяжело дышит, а я целую, целую, целую, чтобы опять отключилась. Касаюсь сосков, играюсь с ним, заглядываю в пьяные глаза. Плавными ударами бёдер разгоняю кровь.

Так хорошо...

Глаза закатываю от кайфа ощущать Настю своей во всём.

Я чертовски голоден, но всеми силами сдерживаю порывы разогнаться до желаемых скоростей. Не хочу напугать, тем более как-то навредить. Она начинает отмирать. Касается меня пальчиками. Водит по напряжённым рукам, трогает мои губы. По пульсирующим зрачкам вижу, что ещё больно и дискомфортно, но она меня принимает и не болтает больше без умолку. Сама тянется за поцелуем. Сталкиваемся телами, языками, наши вдохи и выдохи смешиваются.

Чтобы дать нам обоим прочувствовать всё до конца, надеваю презерватив и вновь осторожно толкаюсь в неё. Шипит и кусает губки.

— Красивая моя, — веду пальцами по её щеке.

Мои движения всё же становятся чуть резче, быстрее. Затылок ошпаривает кипятком, по коже несутся мурашки, напряжённые мышцы содрогаются, и меня накрывает ярким, мощным оргазмом. Член, плотно сжатый горячим лоном, пульсирует внутри. Настя удивляется, поймав новые ощущения.

— Вот ты и стала взрослой, — улыбаюсь ей, всё ещё хрипло дыша. — И всё поместилось, — тихо посмеиваюсь. Она смущается, обнимает меня, прячась и целуя в шею. От её дыхания раскалённая кожа снова покрывается мурашками.

Скатываюсь с Насти, снимаю резинку и укладываю сказочную девочку прямо на себя. Укутываю нас одеялом. Пальцами мягко массирую ей голову, слушая, как меняется её дыхание, и она засыпает.

— Спокойной ночи, моя сказочная девочка.

Глава 27 Анастасия

Просыпаюсь от того, что практически раздавлена. Огромная ручища Дениса лежит на моей груди и блокирует любые попытки развернуться. Вот же великан. С горем пополам удаётся потянуться. Тело ноет, как будто по мне катком проехали, а между ног немного саднит. Надеюсь, так и должно быть?