Снегурочка для альфы

Это было странно. Очень странно. Если Богдан написал то письмо, то зачем говорить девочке не показывать его самому себе? Впрочем, кажется, я лезу не в свои дела. Это не моя семья, понятия не имею какие тут традиции, какие тараканы сидят в голове у Богдана Казимирова. А может, у девочки просто разыгралась фантазия? Пожалуй, я заигралась в Снегурочку, и пора бы уже вернуться домой.

— Ты же моя мама, правда? — Танюшка смотрит в мои глаза проницательным взглядом.

А я просто физически не могу сказать нет. Смотрю на её личико, по которому только-только перестали течь слезы, и не могу! Кажется, что у меня отобрали дар речи, и я вообще ничего не могу произнести.

— Ну скажи, — просит девочка, а я все так же стою перед ней как истукан и пялюсь в переполненные надеждой голубые глазки.

К моему счастью, звучит стук в дверь, она открывается. Вижу стоящего за ней оборотня. Он в светло-голубой рубашке и темных брюках выглядит так, будто входит на деловые переговоры. Смотрит на нас, даже едва заметно улыбается.

— Танюш, иди вниз, — говорит он. — Бланка приготовила еду. А потом сходим кое-что тебе покажу.

— И мама с нами пойдет?

Оборотень смотрит сперва на меня, потом на дочь.

— И мама, — отвечает ей.

Девочка вздыхает и медленно шагает за дверь, оставив нас с оборотнем вдвоем. Он смотрит на меня свысока, словно собирается сделать выговор.

— Смотри, чтобы в следующий раз она не падала, — тихо говорит он. — Ничего страшного, но может быть всякое.

— Я хочу домой, — прямо говорю ему. Он остается невозмутимым. Садится рядом, кладет руку мне на ногу, но я тут же отхожу в сторону.

— Танюшке ты нравишься. Мне хотелось бы, чтобы ты и дальше продолжала проводить с ней время. Тем более ты — моя жена, — он демонстрирует свою руку, на пальце которой поблескивает обручальное кольцо.

— Я не давала согласие на женитьбу. Как это вообще возможно? — фыркаю я. — Кажется, вы, Богдан, что-то подсыпали мне на той вечеринке, привезли сюда, надели на палец это кольцо…

— Хватит, — коротко говорит он. — Я уже сказал, что ничего тебе не подсыпал. И перестань обращаться ко мне на вы. Ты моя жена, в конце концов.

— Тогда как это произошло? — смотрю в его глаза, надеясь получить ответ, но понимаю, что его не будет.

— Послушай, придет время, и я все тебе расскажу.

— Мы не можем быть женаты! — вглядываюсь то в Богдана, то в поблескивающее на моем безымянном пальце кольцо.

— Потом покажу тебе свидетельство о браке.

— Девочка называет меня матерью. Хоть я не её мать. Где вообще мать этой девочки?

— Последний раз, когда мы виделись, она лечилась от наркомании, — слегка искривившись, говорит Богдан. — Мне пришлось забрать от неё Танюшку. Сейчас не знаю, где она, и не хочу знать. Связь с ней была ошибкой. Но я люблю свою дочь. Если ты уйдешь — это будет для неё ударом.

— Но у неё есть отец!

— Я не могу проводить с ней столько времени, сколько ей нужно, — отвечает он. — Просто побудь с ней неделю, до Рождества. А там постараемся все прояснить и решить, что делать дальше.

Не понимаю, что происходит. Почему он не говорит, что произошло? Зачем все эти тайны?

— Я в долгу не останусь, — говорит Богдан. — Да и вижу, что она тебе тоже нравится.

— Она чудесная девочка, но я не знаю…

Оборотень поднимает руку и прикладывает указательный палец к моему рту. Я тут же замолкаю, только смотрю на него. Он действует на меня словно гипноз.

— Тише. Все вопросы и ответы мы отложим на потом. Пока что сделай то, что прошу. Хорошо?

Я киваю. Вспоминаю лицо чуть не расплакавшейся девочки, и не хочу больше видеть её слез. Пусть у меня нет своих детей, но Богдан прав — эта девочка почему-то сразу запала мне в душу.

Да и куда мне идти?

Домой? Не хочу. Все никак не забуду про идиота Рамзана. Буду сидеть там и бояться по ночам, что он придет и начнет долбиться в дверь, а то еще встречусь с ним где-то на улице.

Работу сейчас, в праздники, найти нереально. У всех отпуска, все отдыхают.

— Слушай, скажи мне хоть что-то, — умоляю Богдана.

— Скажу лишь, что ты в опасности. И самое безопасное место для тебя — здесь, — говорит он. — Но я скоро решу этот вопрос.

— Я в опасности? В какой еще опасности?

Черт возьми, какая такая опасность может грозить мне? Я же никто! Ему — может. Он — крупная шишка. А вот мне…

Неужели дело в Рамзане?

— Мой бывший? — спрашиваю я. — С ним я сама справлюсь.

— Нет, не он. Не думай об этом, просто поверь на слово, — говорит оборотень. — Самое безопасное для тебя место сейчас — в этом доме.

Сказав это, он склоняется и целует мои губы.

Глава 6

— Постой, постой, — говорю ему. — Все это неправда. Какая опасность…

— Я тебе не вру, — строго отвечает он. — Ты в опасности. Я не знаю, откуда она исходит, и кто хочет тебе зла, но скоро узнаю. А сейчас просто хочу, чтобы ты расслабилась.

Он обнимает меня за талию, облизывает шею, но слова об опасности не дают мне расслабиться.

— Там, на вечеринке, кто-то мне что-то подсыпал? Но зачем? Может, это предназначалось тебе? Кому-то из сотрудников? Точно не мне. Никто и не знал, что я там буду, кроме моей давней знакомой…