Снегурочка лёгкого поведения

— Дурацкое какое-то имя “Веста”, — бормочу, чтобы разбавить неловкое молчание. — Звучит как кличка собаки. Я вообще не понимаю эту дибильную моду на странные имена. Ну называли же раньше детей нормально — Маша, Таня, Ксюша. А сейчас какие-то непонятные Луизы, Весты, Элеоноры. Моя знакомая назвала дочь Моника, представляешь? Ну это же идиотизм. Павлова Моника Ильинична, блин. Вообще ребёнка не жалеют. Ну ей же с этим именем всю жизнь ходить.

Борцов смеётся в ответ на моё такое эмоциональное возмущение. Берёт за руку и ведёт с катка на скамейку. И я на ходу отмечаю, что сейчас он идёт совершенно спокойно. Не семенит и никуда не заваливается.

— Мою дочь будут звать Ассоль, — говорит, усаживая меня на скамейку. Наклоняется и сам начинает развязывать шнуровку на моих коньках.

— Какую дочь? — тут же недоверчиво свожу брови.

Вот только сюрприза с беременной женой мне ещё не хватало. Нет, я, конечно, себе ничего лишнего не позволяла и вообще, у нас с Лёшей чисто деловые отношения, но всё равно не хотелось бы узнать, что я провожу столько времени, тесно общаясь с чужим женатым мужиком.

— Не напрягайся так, Снежинка, — подмигивает, отрываясь от моих коньков. — Потенциальную дочь, которая у меня может родиться в будущем.

— Да я и не напрягалась, — тут же расслабляюсь, потому что я, чёрт возьми, напряглась. — Борцова Ассоль Алексеевна, — усмехаюсь, — Ты что “Алые Паруса” в детстве перечитал.

— Красивое имя, — пожимает плечами.

— А если сын, то как его будут звать? Артур Грэй? — ехидничаю.

— А сына сама выбирай. Первая у нас всё равно будет дочка, — снова подмигивает этот гад и улыбается.

— Да иди ты, — толкаю его в плечо. — И кстати, ты сволочь, Борцов. Ты мне соврал. Ты умеешь кататься. Сейчас ты преспкойненько из сугроба до скамейки дошёл самостоятельно.

— Умею, — растягивает рот до ушей, поднимаясь в полный рост. — Но так же было гораздо интереснее. Ну и повод был с тобой в сугробе пообниматься. Надо же мне было найти предлог, чтобы тебя пощупать.

— Боже, ну какой же ты гад, — хохочу, вставая вслед за ним.

Блин, и ведь даже разозлиться на этого вруна не получается. Потому что, как бы странно это ни звучало, но мне всё понравилось: и кататься его учить, и валяться с ним в сугробе тоже. И, даже несмотря на то, что я насквозь мокрая и у меня от холода зуб на зуб не попадает, я чувствую себя нереально кайфово сейчас.

Без шуток, это самые лучшие новогодние праздники с тех пор, как не стало моего отца.

Но Борцову об этом знать не обязательно…

22 глава

Обедать мы идём в кафешку рядом с катком. Берём себе по тарелке горячего супа и чайник чая с мёдом и какими-то травками. То что надо после отморожения задницы и всех прочих частей тела.

— Пей чай, Снежинка, а то дрожишь как заяц.

Лёша подливает мне чай в пустую чашку, и я тут же обхватываю её руками, чтобы согреть заледеневшие ладони.

— Мои штаны насквозь промокли, — бормочу, клацая зубами и, несмотря на то, что чай горячий, делаю большой глоток, слегка обжигая горло.

— Вот это признание, — улыбается. — Приятно знать, что я нравлюсь тебе настолько, что штаны аж насквозь промокли. Тогда тем более чего сопротивляешься? Целуй меня уже и дело с концом.

— Да иди ты в задницу, — смеюсь. — Ты пошляк и извращенец, Борцов.

— Это всё ты виновата, — говорит с серьёзным выражением лица, отправляя в рот ложку супа.

— Я?

— Ага.

— Это с какого перепугу? — возмущённое смотрю на этого невозмутимого гада.

— С такого, что это меня только рядом с тобой всё время на пошлости тянет. Уже поцеловала бы, глядишь тогда и отпустит.

— Не дождёшься, — корчу ему в ответ рожу.

А внутри в этот момент как-то гаденько становится. Почему-то его слова о том, что после поцелуя его отпустит мне не нравятся.

— Кстати, когда приедешь домой, собери небольшую сумку с вещами, — вдруг резко переводит тему. — Пару свитеров, штаны тёплые, носки с оленями…

— Что? — непонимающе смотрю на него. — Зачем?

— Сотрудники фирмы пригласили меня на выездной корпоратив загород. В коттедж. Поедешь со мной.

— Но я не могу. Мне ещё нужно чертежи закончить по проекту. Я вашей этой Ларисе Николаевне обещала работу сдать к понедельнику.

— Во-первых, ты работу сдаешь не Ларисе Николаевне, а мне. Я твой начальник и по проекту и… не по проекту, — довольно улыбается. — Так что я тебе говорю, едем за город, Снежинка. А проект во вторник сдашь.

Хмурюсь, прикусывая губу. Мне не нравится, что этот гад называет меня своим начальником. Тоже мне, босс-обсос недоделанный.

— Да ладно тебе, Снеж, — тут же смягчается, уловив моё настроение. Тянется вперёд и сжимает мою ледяную руку. Его ладонь при этом на удивления тёплая, несмотря на то, что мы оба здорово промокли в том сугробе, а Борцов так вообще взял весь удар на себя. — Ну правда круто будет. Шашлыков на природе пожарим, погуляем, с горки покатаемся. Представь, что у тебя в кои-то веки новогодние каникулы.

Блин, чёртов змей искуситель. Каникул у меня и вправду новогодних давно уже не было. Последние три года новогодние праздники я проводила в костюме Снегурочки, оббегаю квартиры и водя с детьми бесконечные хороводы.