Снежака, дочь Платона

По спине Мойры поползли мурашки страха, когда она заметила того, кто ее разбудил. На нее смотрел мальчик. Грязная и порванная одежда черного цвета и темные волосы делали белый цвет кожи еще светлее. Он молча стоял в двух шагах от нее и смотрел. Белый цвет кожи делал его почти прозрачным и сразу подсказал Мойре, что перед ней мертвец. Друидка вспомнила, что проклятием стал жестоко убитый мальчик, и ее горло пересохло от страха. Она взглянула в его глаза, и ей показалась, что она посмотрела прямо в бездну. У него не было глаз, и его глазницы были пусты. Пустые глазницы вели в бездонные дали межзвездных пространств. Друидке показалось, что она падает в бесконечную глубину, где существует лишь пустота и холод, пробирающийся прямо в кости. Усилием воли Мойра оторвала взгляд и задрожала. Мальчик открыл рот, который оказался еще одной бездной, и Мойра услышала шепот. Она не понимала слов, но ей казалось, что шепот идет отовсюду. Он проникал в ее мозг и сводил с ума. Мойра закричала, но ни звука не прозвучало из ее рта. Шепот становился все громче. Мойра упала на колени и закрыла уши руками, но шепот не прекращался. Мальчик продолжал смотреть на нее. Вокруг них была абсолютная тишина, и никто не мог помочь ей. Мойра вновь взглянула в глаза мальчика, и бездна начала поглощать ее. Душа девушки начала выскользать из тела, засасываемая в бездну, которая находилась в глазницах призрака. Последней мыслью Мойры стало то, что она теперь станет частью проклятия и будет всю вечность пугать людей, посетивших пещеру.

Хьярм заворочался во сне и встал, потирая глаза. Вечером он съел немного мяса, но этого было не достаточно для викинга, голодавшего два дня. Хьярм заметил стоявшую на коленях Мойру и призрака.

— Силфан, вставай!

Чужеземец проснулся мгновенно. Его действия были продиктованы многолетней привычкой и опытом. Покрытый рунами меч рассек призрака, и он рассеялся подобно клочьям тумана. Мойра упала на пол, потеряв сознание. Хьярм уложил ее на постель и укрыл одеялом. Силфан, у которого подрагивали руки, разжег в камине огонь и налил в кубки пива.

— Хорошо, что ты вовремя проснулся. Мы чуть было не потеряли свою друидку.

— Полагаю с проклятием покончено?

— Да. Остался лишь демон, Снежака и Кри, — усмехнулся Чужеземец.

— Почему мы не избавимся от демона сами? Это ведь возможно, зачем полагаться на Мойру.

— Теперь уже не стоит, — вздохнув, ответил Силфан. — Она могла помочь нам и облегчить это приключение. Я думаю, что тебе лучше вернуться в Скандинавию. Теперь это станет очень опасным.

— Я останусь, — махнул рукой Хьярм. — А что изменилось?

— Я знал, что рано или поздно вернусь за книгой. Поэтому и помогал Мойре в обучении. Я посылал ей книги и в письмах отвечал на вопросы, которые у нее возникали. Являясь ученицей Густматрикса, и с моей помощью она могла превзойти друидов в силе. Но она не принимала свое учение всерьез. Тратила свое время, встречаясь с мужчинами, бессмысленно прожила свою жизнь. Придется рассчитывать лишь на самых себя.

— Почему ты отдал легионерам Снежаку?

— А ты хотел, чтобы она вместе с нами подождала нашего мальчика из пещеры или встретилась с демоном?

— А ты уверен, что Снежака будет в имении Аутисиуса?

— Да, в имении Аутисиуса она в безопасности, и мы будем знать, где она находится. Римлянин не станет действовать неосмотрительно. Он не захочет, чтобы вернулась Снежака, дочь Платона, которая охотилась за нами десять лет назад. Уверен, что римлянин не причинит ей вреда. Она нужна ему ради каких-то его личных целей.

— И каких же?

— Это нам предстоит узнать.

* * *