Снежака, дочь Платона

— Не знаю, — задумался священник. — У нее лицо ангела, но каждый раз, когда я говорю с ней, меня пробирает дрожь. Мне трудно это объяснить. Будто имеешь дело с ангелом, который верит в то, что он ангел, но внутри его скрывается дьявол. Демон, который погубит тебя, но будет считать, что он поступил правильно. Человек, который верит, что не нарушает ни один из грехов, но при этом постоянно нарушает их. Но любой человек, который с ней знаком, будет уверять вас об обратном. Люди видят в ней ангела, но мне она видится демоном по своей сути.

— Похоже, это именно та, которую мы ищем, — Силфан улыбнулся и передал священнику золото. — Благодарю вас.

— Заходите еще. Бог всегда рад прихожанам! — крикнул им вслед священник.

— Что он имел в виду, когда говорил о грехах? — спросил Хьярм, когда они садились на коней.

— Христиане верят, что есть какие-то поступки, которые нельзя свершать. Не помню точно какие. Кажется, нельзя врать, воровать и, кажется, убивать тоже.

— И что, разве так можно прожить? — удивился викинг.

— Ну, они сами не следуют этим правилам, хотя проповедуют их.

— Не удивительно, что у них нет последователей среди викингов, — усмехнулся Хьярм. — Как это не грабить, так же и с голоду можно помереть!

Викинги пришпорили своих лошадей, направляя их в земли Аутисиуса. Цель их путешествия подходила к концу. Ближе к вечеру они въехали в селение и, расспросив жителей о таверне, направили к ней лошадей. Таверна была небольшой, но наполненной посетителями. Посетителей, состоявших из крестьян, купцов и двух легионеров, обслуживали молодые служанки. Осмотрев таверну, викинги немедленно узнали Снежаку. Наравне со служанками, она обслуживала посетителей. Силфан увидел, как она засмеялась словам какого-то купца, и невольно почувствовал укол ревности. Молодая женщина немного постарела со времени последней их встречи, хотя и сохранила свою красоту. На вид ей было лет тридцать, что, однако, ничего не говорило, о ее истинном возрасте.

— Беременная она что ли? — проворчал Хьярм, разглядывая Снежаку. Силфан обратил внимание на ее слегка округлившийся живот, который свидетельствовал о праздной жизни и частом употреблении вина.

— Скорее, просто потолстела, — пожал плечами Чужеземец.

Снежака заметила новых посетителей и с ослепительной улыбкой направилась к ним.

— Давно уже не виделись, — сказал Силфан, когда она подошла к их столику, но Снежака с недоумением посмотрела на викингов.

— Мы раньше встречались?

— Заходили как-то в твою таверну, — немедленно соврал Силфан. — Можно заказать еды и пива? — спросил Силфан, не давая что-то сказать Хьярму и опережая возможный вопрос Снежаки.

— Да, конечно, — девушка улыбнулась им и пошла за их заказом.

— Похоже, она нас не помнит, — задумчиво сказал Силфан. — Думаю, что не стоит ей ничего рассказывать. Сначала повидаем Мойру и затем решим, что делать дальше, — Хьярм лишь пожал плечами. Поев и купив еды в дорогу, друзья покинули таверну и направились к жилищу друидки. Выходя из таверны, они не заметили обращенный на них взгляд сидевшего в углу посетителя. Его фигуру и лицо скрывал длинный плащ, а к стене был прислонен посох с навершием, завернутым в грязную тряпку.

— Похоже, завтра будет буря, — пробормотал он себе под нос, видя, как викинги выходят из таверны.

Дом Мойры, хозяйкой которого она стала после смерти ее учителя Густматрикса, был построен на некотором расстоянии от деревни. Друид не любил общества людей, как и крестьяне не любили общество друида. Мойра многие годы была ученицей теперь покойного друида, и после его смерти заняла его место. Она лечила людей и скот, в обмен на еду и деньги, хотя и не была столь же умелой, как ее покойный учитель.

Мойра вздрогнула, когда скрипнула дверь. В дом ворвался ветер и шевельнул развешанные у потолка травы. В комнату вошел облаченный в кольчугу викинг, но Мойра облегченно вздохнула, когда узнала Силфана Чужеземца. Следом за ним, пригнувшись, чтобы не задеть косяк двери, вошел Хьярм Толстощекий.

— Привет красавица, — поприветствовал молодую друидку Силфан. — Что, даже не пригласишь своих друзей в дом, не угостишь чаем?

— Конечно, входите, я думала… — смутилась Мойра, не зная, что сказать. Она засуетилась, поставив на огонь котелок с водой и приготовив трав для чая. Не смущаясь, викинги заняли свободные кресла и уселись за стол. Оглядев ее жилище, викинги тяжело вздохнули и достали из мешков припасы, купленные в таверне. На столе появился кусок оленины, хлеб, сыр и орехи. Мойра подала им кружки и налила в них чай. Друидка предпочитала не есть мясо, хотя это и не было запрещено. Но она не могла себе это позволить из-за отсутствия денег. Крестьяне Аутисиуса не бедствовали, и ее учитель Густматрикс мог себе позволить держать у себя крепкое вино и угощения для гостей, но его ученица была не столь способной, и ей иногда даже приходилось одалживать деньги или продукты.

— Угощайся, — скорее велел, чем предложил Силфан. — Слышал, ты продолжаешь работу Густматрикса? Заботишься о людях, лечишь скот.