Снежная Академия

— Слухам не стоит придавать значения, Варвара, — мягко произнес Мороз. — Всегда кто-то будет обсуждать вашу жизнь, добавляя много подробностей, не имеющих отношения к действительности. Вас ведь совершенно не удручает то, что половина студентов и даже профессоров считает вас ведьмой?

Улыбнулась, по-прежнему отказываясь смотреть на ректора.

— Это забавно. Только, Мороз Морозович, ненавидят меня из-за того, что считают вашей любовницей.

Все-таки посмотрела на ректора. Он улыбался с искорками в глазах.

— Есть и плюсы.

— Вы правда так считаете? — иронично повторила его же вопрос.

— Серьезного вреда вам точно не причинят.

— Откровенно говоря, если бы не эти слухи, мне бы не пришлось ничего опасаться.

Мороз Морозович покивал, глотнул чая и предложил:

— Студенты еще находятся в большом зале. Я могу вернуть вас обратно прямо сейчас.

В целом, вариант неплохой… Но! Почему Мороз пытается скрыть усмешку за кружкой?

А, конечно…

Ну разумеется… Прямо сейчас в зал… да…

В халате ректора!

— Любите пошутить, да?

— Не отказываю себе в удовольствии. Вам давно пора быть в своей комнате, Липова, — Мороз взмахнул рукой, но я успела задать тревожащий вопрос:

— Какое наказание меня ждет?

— Узнаете завтра, — услышала ответ уже у себя в комнате.

Отлично. Спать в неведении.

Хуже быть не может…

Я бросила халат на край кровати, нырнула в пижаму и залезла под одеяло. На грани сна увидела, как халат исчез.

— Доброй ночи, Мороз Морозович, — зачем-то пробормотала вслух.

Ответ не заставил себя ждать.

— Доброй ночи, Липова.

Глава 4. Громкое затишье

"Я думал, что видел всех проблемных студентов.

Никогда еще так не ошибался"

Из личных заметок Мороза

Спала крепко. Очень. Сном младенца, счастливого ребенка и всякого довольного жизнью.

Радоваться нечему, все-таки меня ждет наказание, а зная о развитой фантазии Мороза… Еще бы! Поживи так с тысячу лет, воображение ух какое появится… В общем ничего хорошего ждать не приходится.

Беззаботный сон закончился довольно мирно. Я проснулась, потянулась, нежась в постели на мягких подушках…

— О! — удивилась хриплым со сна голосом. — Лис… ты чего здесь?

Друг стоял у двери и явно нервничал. Его бледное лицо выражало беспокойство.

— Пришел убедиться, что тебя не отчислили и не убили, — пробурчал он. — А ты дрыхнешь как хорек!

— Сурок, — поправила его и потерла глаза.

— Ну ты… фортовая ты, Варька. Я думал приду, а тут пусто, и все… даже не попрощались, — Васильев сел на край кровати.

— Рано ты меня выселяешь… комнату мою занять хочешь, да? — шутливо сказала и зевнула.

Хорошо спалось, да мало…

Дверь распахнулась и на пороге комнаты появился еще один гость.

— О, Мороз Морозович, — широко улыбнулась. — Какой день… По одному с моим пробуждением не справляетесь, решили действовать сообща?

Ректор сперва удивился, а следом нахмурился.

Не идет ему вот это выражение: брови съехались, глаза прищурились…

Лис моего энтузиазма не разделил и побелел еще больше. Он поднялся с кровати и вытянулся, словно струна, не шевелясь и не говоря ни слова.

— Липова, — угрожающе начал Мороз Морозович.

Эх…

— Липова-Липова, — вздохнула, сползая с кровати, — что Липова? Я никого в свою комнату не приглашала, все сами пришли, — тонко намекнула на самого ректора.

Не Академия, а гостиный двор. Поспать не дадут, в покое не оставят…

Красота!

— Васильев? — Мороз переключился на друга, когда я прошаркала тапочками по полу мимо незваных гостей.

— Э-э… я…

— Будить меня пришел, Мороз Морозович. Вы ведь тоже думали, что я проспала?

Мороз устремил взгляд на настенные часы, я тоже на них посмотрела.

Ох, ты ж… ель-метель! Занятия полчаса назад начались!

— По какой причине вы, Васильев, будите Липову во время занятий? — строго поинтересовался Мороз, а друг бочком пробирался к выходу.

— Вы же меня знаете, профессор, я одной ногой тут, другой тоже тут, в общем я там… — и выскользнул за дверь.

Теперь внимание Мороза принадлежало мне одной. К сожалению.

— Мороз Морозович, он ведь из добрых чувств и побуждений, — встала на защиту друга, стоя в дверях ванной.

— Липова, ваше рвение оправдать Васильева похвально, но оно не отменяет факта, что вы проспали во второй раз, — достаточно спокойно произнес ректор, но лицо его выражало крайнюю степень недовольства.

Всего-то проспала… а так злится, будто я пол-академии в щепки разнесла.

— Осознаю, признаю, каюсь, — согласно покивала своим словам. — А можно вопрос, профессор?

Ректор чуть склонил голову набок, в ожидании.

— А… как я вчера попала в вашу гостиную? Это ведь был ваш дом, верно?

— Вы бы предпочли плясать перед студентами в белье? — с той же напускной суровостью произнес Мороз.

— Разумеется, нет. Но… вы не ответили.

Сама я никак не могла очутиться в его доме. Списать на чью-то шутку тоже не получится — никому из студентов не под силу вытворить подобное.

— Я полагал, ответ очевиден, — Мороз Морозович обратил внимание на корзину с пирожками на столе. — Я перенес вас.

Он взял один пирожок, откусил…

— Авдотья? Ее стряпню не спутаешь, — произнес он жуя.