Снежная баба (СИ)

Енот задумчиво покосился на Кицухо. Главный минус идеи вырисовывался довольно ярко: тет-а-тет с вооруженной до зубов оборотницей в зимнем лесу, когда другой живой души на километр не сыскать, мало походил на разумную затею. С другой стороны — он нынче не сам себе господин, а службу несет и за безопасность юной краленьки отвечает, так что ежели гражданочка нарушительница вздумает бучу поднять да напасть, ему, Денису, придется по долгу службы в конфронтацию вступить и всеми силами угрозу отвести. Шанс легитимно пристукнуть Кицухо вполне смахивал на идеальный новогодний подарок.

Решившись, Денис слишком поздно понял, что не имеет ни малейшего представления, как её расколдовывать. Задумчиво обойдя снеговика еще несколько раз по кругу, попытался вспомнить препирательства Крионикса с княжичем, надеясь найти подсказку. Ну не стал бы барин на своей территории сомнительные чары терпеть, ежели обратить их никакой силой нельзя! В голове всплыло усталое лицо господина и безапелляционное «я абы кого по кустам целовать не намерен!». Ага, вот и разгадка: в любой непонятной ситуации сымай заклятье любовью. Енот вздохнул: целоваться с Кицухо, пусть и в снеговичной форме, желания категорически не было. Надо попросить, чтоб на следующий год процесс как-то переиначили. На пинок пониже поясницы заменили, например…

В этот раз оглядывался он еще старательнее, и только стопроцентно убедившись, что ни одна живая душа сейчас не смотрит, перекинулся в человека, быстро коснулся губ снеговика своими и еще быстрее сменил обличье обратно на енотье. Настороженно замер.

Первые секунд пять ничего не происходило, и Денис уж было начал волноваться, как вдруг снеговик затрясся, пошатнулся и ракетой взлетел в воздух, хорошенько обдав своего спасителя снегом с сосновых ветвей. На землю упала уже девица — высокая, статная и гораздо менее одетая, чем сочли бы приличным на пляже, что уж про зимний лес говорить. Через пару секунд с неба посыпались её пожитки: лыжи воткнулись в ближайший сугроб, пила просвистела буквально в паре миллиметров от уха Дениса и впилась в дерево за спиной, патронташ довольно неприятно огрел по лбу, а вот длинный роскошный плащ, больше похожий на очень свободный халат с широкими рукавами, мягко опустился на плечи девушки, прикрыв наготу. Та настороженно огляделась, пару раз хлопнув глазами, и наконец заметила потиравшего свежую шишку енота. Сощурилась:

— Чертополох?..

Денис принял суровое стратегическое решение хранить молчание и не отсвечивать. Кицухо, однако, не смутилась, обернула странный плащ-халат вокруг талии, завязала рукава, встала во весь рост и, томно потянувшись, проворковала:

— Денни, сладкий мой, неужто от страсти язык проглотил?

В принципе, будь на его месте кто другой, такое предположение вполне могло оказаться правильным: на полянке топлес стояла поразительной красоты девушка с белейшей кожей, иссиня-черными волосами и манящими алыми губами, и лишь странные брови — округлые и выше привычного — могли хоть немного насторожить. Денис же внутренне похолодел: слишком поздно вспомнил, что гон у лисиц проходит в декабре — марте. На улице зима, Кицухо настроена явно игриво, и ежели полезет на него не с кулаками, а, скажем так, с целью сблизиться, отвечать агрессией будет как-то не комильфо. М-да уж, ситуация…

Тем временем босая девушка, словно ей было и вовсе не холодно, прямо по снегу подошла к еноту и, игнорируя возмущенно гудящую в стволе соседней сосны пилу, села рядом, игриво почесав пальчиком его подбородок:

— Что же это я у нас одна в человеческом обличии щеголяю, Денни? Негостеприимно с твоей стороны. Не хочешь перекинуться, поговорить по-людски?

— Дался тебе этот человеческий облик, — надуто фыркнул Денис, аккуратно смахнув лапой её пальцы с морды. Кицухо хитро улыбнулась:

— Признай уже, что тебе в человечьей личине просто щеголять стыдно, вот и таскаешь шерсть круглый год! На двух-то ногах всяко солидней.

— Нормальная у меня личина!

— Вот и я так говорю, — проворковала лисица. — Тут ведь важнее содержание. Знавала я одного тануки — всё при нем: шары раздутые, сам носом небо скребет, вот, глупая, и поверила, что и кегля не разочарует. А когда на инструмент глянула — плакать захотелось: почти и не видать. То ли дело ты, сладкий мой. Мммм, до сих пор помню: мы, да под малиновым кустом…

— Ты меня опоила!

— Сам напросился, потому что не слушал, вот прямо как сейчас. Хотя в звериной форме тоже есть свои плюсы. Хочешь, сама перекинусь? Так я еще не пробовала…