Снежная девочка

Потом я вернулась в редакцию, а он остался в кафе, с потерянным видом глядя в окно на людей, переходивших улицу. Возможно, он пытался вспомнить, что сделал плохого, чтобы заслужить случившееся, но я была уверена, что это так не работает, потому что жизнь ставит палки в колеса всем, до кого только дотянется. Я уже знала: если жизнь обнаружит, что подножка не сработала, она подарит тебе велосипед без тормозов, чтобы ты раздробил себе кости.

В редакции я села за свой стол и сделала вид, будто расставляю вещи. Через десять минут ко мне подошла брюнетка с веселым лицом, поприветствовала меня и сказала:

– Ты Мирен Триггс, новенькая?

Я кивнула.

– Поздравляю с первой полосой. Это вход через парадную дверь. Я Нора. Фил говорит, мы в одной команде, а ты уже опоздала. Ты отлично впишешься. Такая молоденькая. Позже я познакомлю тебя с Бобом. Он хоть и придурок, но один из лучших. А Саманта… где, черт возьми, Саманта? – спросила она, подняв голову и обводя глазами кабинет.

– Боб Уэкстер? Легендарный Боб Уэкстер?

– Да. Не такой уж он и легендарный, когда знаешь его лично. Он очень рассеян в обычной жизни. Порой даже стол свой найти не может.

– Постой-ка… ты Нора… Нора Фокс?

Нора в ответ улыбнулась. Я не могла в это поверить. Я разговаривала с Норой Фокс, автором знаменитой серии статей, где расследовались махинации ЦРУ по оказанию сексуальных услуг группе сенаторов в обмен на их голоса в пользу законов об азартных онлайн-играх. Она также писала о манипуляциях на выборах в Латинской Америке, в результате которых едва не свергались правительства. Она была силой, с которой стоит считаться, но со мной она говорила так легко и непринужденно, как будто это не она как никто другой умела проникать в глубины самых темных вопросов системы.

– Да, конечно. Это я.

– Я читала столько твоих репортажей, – пылко сказала я, чувствуя, как мои уши разве что не хлопают от возбуждения.

– Мирен. Могу я называть тебя Мирен? Да, можно? Спасибо. Я немного объясню, что у нас и как, и мы посмотрим, чем ты можешь заняться.

– Да, пожалуйста.

– Мы втроем, Саманта, Боб, и я, и теперь ты с нами, четвертая, работаем над конкретной темой. Боб – в теории главный, но на практике нет. У нас нет начальников. Мы все выбираем сюжет и докапываемся до сути. Сейчас мы занимаемся бизнесменами, которые исчезают по всей Европе. Здесь что-то странное, но об этом никто не говорит. Вот над этим мы и работаем. Как у тебя с французским? Немецким? Так вот, кроме того, у каждого есть своя тема, а то и две, над которыми придется работать самостоятельно. Какая будет у тебя? Ты уже решила?

– Эээ… нет.

– Что тебе нравится? Что тебя волнует? Ты должна забраться туда, в эту свою журналистскую головку, и погрузиться в собственные страхи. Мои связаны со свободой слова. Я боюсь того дня, когда мне не дадут высказаться, понимаешь?

– Прямо сейчас я боюсь исчезнуть, как Кира Темплтон.

– Та девочка? Ну, это хорошая тема, но сложная. Все версии уже проработаны, но… эй, если ты найдешь ее, Пулитцер твой. Хорошая мысль.

– Но… я не хочу Пулитцера.

– Ну да, все мы так говорим. Но… не стоит слишком волноваться. Это журналистика. Здесь нет ни легенд, ни гламура, одна лишь правда. Твое слово стоит столько, за сколько ты сама себя продашь. И это самое трудное, понимаешь?

Я снова кивнула. Пока мы разговаривали, у меня сложилось ощущение, что мир вокруг ускорился. По редакции бродили люди. Два редактора шли по коридору, болтая о содержании каких-то файлов, несколько человек напряженно печатали на своих компьютерах IBM, еще несколько человек отвечали на звонки и шепотом делали заметки.

– Могу я кое-что спросить? – решилась я наконец.

– Конечно. Давай. Ты смелая, хоть и юная. Ты мне нравишься.

Я восприняла это как комплимент, потому что на самом деле я очень нервничала.

– Ты действительно думаешь, что я впишусь?

– Честно?

Я промолчала, зная, что она не станет увиливать.

– Нам повезет, если ты выдержишь больше двух недель. Этот мир темнее, чем кажется.

– Ну, тогда это не проблема.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что я такая же, – ответила я серьезным тоном, и на этот раз промолчала Нора.

Глава 45

В один прекрасный день кто-нибудь попросит тебя перестать быть собой.

1 декабря 2003

5 лет с момента исчезновения Киры

На следующий день после инцидента на складе Мирен с трудом занесла в редакцию две коробки с материалами по делу Киры и оставила их на своем столе. Было рано, и стажеры еще не пришли, поэтому она подошла к столу Норы, которая что-то быстро печатала.

– Я не хочу с тобой говорить, Мирен, – сказала та, едва заметив ее.

– Ты очень сердишься?

– А ты как думаешь?

– Прости за статью о кассете. Я должна была согласовать ее с командой, но… это было важно. Я давно ждала чего-то подобного, и это хорошая возможность обнаружить зацепку.

– Я знаю, Мирен, но мы должны были выпустить репортаж о мясной промышленности. Мы работали над ним несколько месяцев. Ты пренебрегла разрешением. Ты пренебрегла всем. Ты отправила свою статью в типографию вместо статьи команды.