Снежная королева

С тех пор, как он появился во дворце, Ариенрод все время чувствовала, что среди царящей здесь суматохи будто кто-то спит и тревожить его нельзя. Освежающее, совершенно новое желание пробуждалось в ней... Не имеющее ничего общего с тем, что она испытывала по отношению к Звездному Быку или кому-то еще из длинной череды ее бывших и настоящих любовников. С ними было лишь обыкновенное бездушное влечение плоти, удовлетворение ненасытной жажды чувственных наслаждений. Когда она смотрела на Спаркса, ей порой до боли в сердце хотелось ощутить его стройное юное тело рядом с собой, она сгорала от желания просто коснуться его руки, обнять его, прижать к себе... Но, замечая написанные на его лице невинное изумление и самую искреннюю благодарность... Впрочем, на подобные вещи она давно уже научилась не только не обращать внимания, но и полностью запретила себе эти чувства. Однако Спаркс был возлюбленным Мун — ее второго «я», ее духовной дочери — и казался сам еще почти мальчиком, а не взрослым мужчиной; в его присутствии она как бы снова ощущала запахи родного дома и собственного далекого, давно забытого детства, странно отогреваясь сердцем, которое давно оледенело.

Но он никак не откликался на ее любовный призыв, сперва не слишком настойчивый, но потом достаточно явный. Он каждый раз отступал перед нею, что-то испуганно бормоча и как щитом прикрываясь клятвой, данной им этой девочке, ее, Ариенрод, второму «я». И клятва эта, видимо, спасала его от любых искушений, а ей оставалось лишь гореть в огне собственных неисполненных желаний и надежд. Но теперь, теперь, когда оба они лишились всяких надежд на будущее!.. Она страстно желала, чтобы он сейчас обернулся, чтобы только посмотрел на нее...

Спаркс остановился — одинокая фигурка на снежно-белом поле — и действительно посмотрел на Снежную королеву. На лице его было какое-то затравленное выражение, и вместе с тем глаза его светились пониманием, когда она, уставившись прямо на него, словно заставляла его осознать: мы оба, оба потеряли ее...

В конце концов, он все же отвернулся от нее и пошел к винтовой лестнице, что вела на верхние этажи дворца.

— Теперь, когда рыбка сорвалась с крючка, может, и наживку выбросить пора?

Ариенрод вздрогнула и оглянулась на Звездного Быка, ощущая острую как бритва ревность, которая всегда слышалась в его голосе, когда он говорил о Спарксе.

— Ради бога, избавься наконец от этого островного утенка и от его дурацкой свистелки, Ариенрод. Меня просто тошнит от его дудки. Выброси его назад, на ту помойку, где подобрала, а не то я...

— Что — ты? Неужели теперь мной начинает командовать мой Звездный Бык? — Она чуть наклонилась вперед, приподнимая свой скипетр.

Он отступил и опустил глаза.

— Нет. Я только прошу тебя, Ариенрод. Только прошу... Избавься от него, пожалуйста! Он ведь не нужен тебе теперь, когда эта девчонка...

Она резко ударила скипетром по руке, лежавшей на подлокотнике; у него вырвался вопль изумления и боли.

— Я же предупреждала, чтобы ты никогда не смел говорить со мною об этом. — Она прикрыла рукой глаза, точно желая отгородиться от него. Да, она проиграла эту партию, проиграла! Ее планы, все ее будущее рухнуло из-за одного-единственного неверного жеста судьбы. Девять семян удалось ей посеять; один лишь безупречный колос дали они... и вот теперь нет и этого последнего. Из-за вмешательства проклятых безмозглых инопланетян, чью затянувшуюся тиранию она так надеялась сокрушить. Если бы они даже знали о ее планах, и тогда не сумели бы нанести ей более сокрушительный удар. А теперь?.. Что же ей делать теперь? Непременно следует продумать новый план, сделав его не столь уязвимым... Впрочем, новый план может оказаться значительно более опасным для нее самой... Но ведь у нее пока еще есть время, и можно успеть выяснить все «за» и «против»...

Ну а пока она отомстит всем виновным. О да, уж это-то она может сделать немедленно!..

— Сперва ЛиуСкед. Он мне заплатит за это сполна. Я хочу проучить этих легавых как следует. О комиссаре полиции необходимо должным образом позаботиться...

— Ты хочешь убить комиссара полиции? Только из-за того, что девчонка куда-то улетела с Тиамат? — Звездный Бык явно был потрясен.

— Нет. Не убить. — Она покачала головой, играя перстнями. — Это слишком просто. Я хочу, чтобы он был до последней степени унижен, раздавлен, чтобы он потерял все на свете: положение, уважение друзей, собственное достоинство... Я хочу, чтобы история, которая случится с ним, унизительным пятном легла на всю полицию. Ты прекрасно знаешь людей, которые способны устроить нечто подобное... так отправляйся же в Лабиринт немедленно и займись этим.

Глаза Звездного Быка блеснули в прорезях маски.

— Но зачем тебе все это, Ариенрод? Неужели из-за каких-то жалких островитян, которых ты прежде даже ни разу не видела? Сперва этот щенок понадобился тебе для того, чтобы приманить сюда девчонку; теперь ты затеваешь какую-то месть полиции — потому что девчонка исчезла... Что, во имя семи кругов ада, все это значит? Кто она для тебя?