Снежная королева

Лунная Тень покачал головой. Она увидела следы ужаса, которые медленно исчезали с его лица, пока он смотрел на нее.

— Ты вызвала… вызвала дух предков, вызвала Шамадакс, — он запнулся, — когда мы объединились. Воспоминания тянутся к воспоминаниям.

— Она была человеком… — она вдруг поняла, как справедливо было его утверждение о Звездных Людях… О людях, членах Братства. Она неосознанно задала вопрос — на ее вопрос был дан ответ при помощи видений из ее собственного прошлого (при воспоминании об улице, полной народа, у нее снова перехватило дыхание), которое было где-то глубоко запрятано в ее и его памяти. Как это случилось? Как долго они уже находились здесь? И что случилось с Шамадакс? Внезапно она почувствовала желание как можно больше узнать об этой новой части ее личности, этом новом мире, который раскрывался перед ней.

Только теперь она осознала, что все опасения Шамадакс сбылись — осознала, что люди этого мира умерли — умерли от читты. Таравасси осознала это совершенно ясно — как в результате душевных мук Шамадакс, так и своих собственных. И теперь она только удивлялась, как эта последняя горсточка людей ухитрилась так долго прожить этой имитацией чужой жизни — и этой имитацией смерти.

Лунная Тень коснулся ее руки и оторвал ее от глубоких раздумий.

— Скоро мы пойдем? Если мы здесь задержимся, станет темно, мой народ увидит свет и будет мучить меня… — он замолк, закрыв глаза. — Я объединился с тобой и разделил злое знание. Я твой брат по Братству?

— Да, — она кивнула, неуверенная, ослабил ли ее или наоборот, придал силы ответ, который она нашла в объединении. Но она чувствовала, что для нее было очень важно передать часть груза кому-нибудь, — она улыбнулась. Теперь, когда они нашли ответ, она поняла, что обрела ключ к настоящему пониманию и не удовлетворится, пока не утихнет жажда знаний. — Лунная Тень, — она снова протянула ему руку, забыв о его предупреждении, — покажи мне, что произошло с твоими предками, что случилось с Шамадакс?

Он взял ее за руку. На этот раз она не почувствовала никакого удивления, когда разумы ее и Лунной Тени слились друг с другом, ее вопросы и жажда знаний объединились и медленно погрузились друг в друга, и движение это сделало их членами Братства, погрузились на глубочайший уровень его/ее сознания, в отрывочные воспоминания, дошедшие через множество лет, однако, все еще достаточные, чтобы видеть то, что видели их предки и, если это будет необходимо, вызвать в них дух этого старого города, который поведет их…

Через мгновение она снова была поглощена. Теперь у нее были серые руки, блестящий, серебристый мех, но тело было не Лунной Тени и, Таравасси взглянула вниз, на человеческое лицо, лицо мужчины, перекошенное от боли. Она присела на корточки около обгоревших развалин одного из шатров и ей понадобились все силы, чтобы отвлечься от боли, и она старалась, насколько могла, заглушить ее…

И снова… Она снова стала человеком, мужчиной… Мужчиной, на этот раз ее/его имя было Базилион (Шамадакс, где была Шамадакс? Где была она, Таравасси?)

Базилион слегка повернул голову, наблюдая за процессией снегоходов, которые двигались по реке вдоль дороги к лагерю. Шамадакс… Он убедился, что она действительно стояла возле него — бесформенная фигура в тяжелой одежде и под капюшоном видно только одно покрасневшее от холода лицо. Она подняла голову, и их взгляды встретились… словно они во время этого движения были одним целым. Лицо ее разгладилось, когда она увидела его улыбку. Она подняла руку, он тоже поднял свою, они приблизились друг к другу и движение это сделало их членами Братства, их обоих, полностью, как это и должно было быть.

Нет, не полностью… Он отверг часть Братства — уязвимую часть, туземную часть. Его/ее разум защищался против этих отличий — теперь там, внизу, он был в этом уверен — была не просто группа приближающихся людей, а ревущий сброд. Он оглянулся назад, на испуганные лица своих товарищей. Высокий визг приближающихся снегоходов непрерывно давил им на уши. В покрытой снегом тундре, далеко позади их собственного лагеря, он видел заброшенные, не приспособленные для жилья палатки главного поселения чужаков, где эта группа бедных, переживших человеческое вторжение туземцев питалась червями и лишайниками. Они влачили там свое жалкое существование. При первых же проявлениях гнева Звездных Людей туземцы бежали.

Взгляд Таравасси-Базилион механически скользил над безликим ландшафтом, свободного от опустошающей ледяной корки — голый, извилистый ландшафт, сглаженный отступившим глетчером, нежный, чистый запах, исходящий от снежного покрова. Однажды этот снег растает, обнажатся поля долин… Но здесь, на берегу замерзшего озера, ландшафт был так же пустынен, как на Луне, и люди здесь находились на грани гибели, ненавидя самих себя.