Снежная королева

— Возможно. Да только не та, что улететь хочет. Потому что сам я с Тиамат никуда не улетаю. — Он пристально посмотрел на Джерушу и подошел к ней поближе.

— Ах вот как! — В голосе Тор звучало недоверие. — Что ж, спасибо, что предупредили. Да и кто замуж за сумасшедшего пойдет, верно, Поллукс? — Она игриво подтолкнула робота.

— Как скажешь, Тор.

Она ответила ему громким смехом.

— Значит, вы действительно остаетесь здесь… навсегда? — Джеруша не могла скрыть своего разочарования, хотя ни в коем случае не должна была проявлять его. — И приехали сюда вовсе не для того, чтобы улететь вместе со всеми…

— Нет. Здесь мой дом, Джеруша. И я никогда не перестану любить свой дом. Однако я вовсе не жду перемены ранее принятого решения от вас. Вы ведь улетаете, не так ли? — Он, казалось, давно уже все тщательно продумал и взвесил.

— Да. — Она уловила странную неуверенность в собственном голосе. Он, однако, неуверенности в ее тоне явно не заметил. Только кивнул и чуть отступил назад: не стал развивать эту тему, а просто принял ее решение без лишних вопросов — точно так же, как делал это и прежде, как и во время их последней встречи. Как если бы это уже не имело для него никакого значения. — Но зачем же вы все-таки приехали? — Она чувствовала, что голос ее звучит слишком напряженно. — Вы ведь говорили, что на этот Фестиваль приезжать не стоит.

— Я и не собирался. — Он говорил теперь так же резко и напряженно, как и она. — Я приехал, чтобы попрощаться с вами. И это единственная причина.

Единственная причина? Она почувствовала, как вспыхнуло от изумления и неожиданности ее лицо. Черт побери, Нгенет! Я что-то совсем не понимаю… Но спрашивать она не стала, опасаясь, что он не ответит.

— Я… э-э… я очень рада, что вы приехали! Это большая честь для меня… вы специально ехали так далеко, чтобы только попрощаться со мной… — Она чувствовала, что между ней и Нгенетом вновь разверзлась пропасть, и попыталась как-то сдвинуть ее края. — Зато теперь я могу рассказать вам лично обо всех новостях. Ваша юная приятельница жива.

— Мун? — Он покачал головой, в волнении отбросил со лба волосы. — Но каким образом?.. Просто поверить невозможно… — Он даже засмеялся, и Джеруша увидела, что в нем снова оживает что-то знакомое, что, как ей казалось, было навсегда уничтожено в его душе в тот страшный день на пустынном морском берегу.

— Ее подобрали кочевники; а потом ей удалось бежать от них вместе с одним из моих людей, который тоже попал к ним в плен.

— Так, значит, она здесь, в Карбункуле? — Он словно пытался увидеть что-то сквозь стены. — Где же она?

— Не беспокойтесь, Миро, она не в тюремной камере. — Джеруша выпрямилась и оторвалась наконец от своего стола. — Насколько мне известно, в настоящий момент она празднует Смену Времен Года вместе со своим двоюродным братом Спарксом. Она ведь стала королевой Лета!

Нгенет явно был потрясен до глубины души, как и стоявшая у него за спиной Тор. Однако изумление у него на лице вскоре сменилось неким вдохновением.

— Вряд ли возможно было выбрать лучшую королеву!.. Спасибо вам, Джеруша. — Он благодарно склонил голову.

— Мне-то за что? Я не имею к этому ни малейшего отношения.

— Вы имеете к этому самое непосредственное отношение — ведь именно вы могли остановить ее.

Она едва сдержала улыбку.

— Нет. Не думаю, чтобы кто-то мог остановить ее!

— Возможно, вы правы. — Он все-таки не выдержал и улыбнулся. — И она, значит, все-таки отыскала своего Спаркса? Через столько лет?

— Да, и вытащила его прямо из будуара Снежной королевы. Он был Звездным Быком.

— О боги… — Взгляд его стал безжизненным. — Звездным Быком! — Эти слова в его устах звучали как самое отвратительное ругательство, и она полностью разделяла его чувства. — А… Мун? Неужели она?..

Джеруша кивнула, поджав губы.

— Я понимаю. Странные любовники: священная сивилла и чудовище. Но я знала этого мальчика еще до того, как он попался в когти Ариенрод. И Мун его тоже знала. Она и сейчас видит в нем того прежнего Спаркса, хотя знает о нем все. Может быть, она права. А может быть, и нет. Кто знает? Мне не дано судить об этом.

— Значит, вы его отпустили? Ведь он так или иначе совершил преступление! То, каким он был раньше, ничего не меняет! — В голосе его слышалась жажда мести.

Значит, даже для тебя месть выше справедливости, особенно если рана была глубока. Даже для тебя. А я-то считала тебя святым! Черт возьми, неужели я так заблуждалась? Она не была разочарована, нет, ей, пожалуй, даже стало легче, когда она, наконец, поняла, что и ему ничто человеческое не чуждо, что и он способен совершать обычные человеческие ошибки и заблуждаться.

— Да, конечно, Миро… И они тоже это поймут. Ибо в самый счастливый день их жизни прошлое разделит их, подобно разверстой могиле, и счастье в миг развеется, точно дым погребального костра. — Перед глазами у нее стоял Спаркс, пронесший в душе и любовь к Мун, и свою вину за гибель меров.

Нгенет потупился, потом как-то судорожно дернул головой — кивнул, соглашаясь с ее доводами.