Снежная королева

Он гнусно ухмыльнулся. Зубы у него были инкрустированы бриллиантами. Она покачала, головой и отвернулась.

Пробравшись сквозь толпу, она отперла потайную дверцу, что вела в покои Сурса, и оказалась в его отлично охраняемой приемной – сторожами здесь были не только люди, но и различные хитроумные механизмы. Убедившись в том, что Герне родом с Харему, она попросила его научить ее подслушивать тайные переговоры Сурса. Но Герне совсем не разбирался в электронных сторожах, и она, в конце концов, поняла, что отнюдь не всем уроженцам Харему с малых лет дано уметь превращать железную руду непосредственно в компьютер. Пришлось удовлетвориться простым наблюдением и примечать, кто и когда посещает Сурса, лишь подозревая о целях этих визитов.

Сама она встречаться с Сурсом не очень-то любила. Дверь в его кабинет открылась сама, стоило ей приблизиться; она уже научилась не удивляться подобной «предусмотрительности» и вошла. И тут же отчаянно заморгала и остановилась: там было так темно, что ей показалось, будто она вдруг ослепла. Неведомые благовония наполняли воздух удушливым ароматом. Она подняла было руку, чтобы протереть глаза, но вовремя остановилась – побоялась стереть великолепные цветы, нарисованные на веках. Потом глаза немного привыкли, и на фоне красноватой задней стены появился темный силуэт Сурса. Большего ей никогда видеть не позволяли.

Ойярзабал говорил ей, что у Сурса какое-то заболевание глаз и он не выносит света. Она не знала, стоит ли верить этому; может быть. Сурс просто скрывает свое лицо. Порой, когда она немного привыкала к слабому красноватому свечению, исходившему от стены, она начинала думать, что лицо у Сурса, возможно, сильно обезображено. Но и в этом уверена быть не могла.

– Персефона? – Сурс говорил каким-то свистящим шепотом. И опять же она не была уверена, что это его настоящий голос. В нем слышался слабый акцент, который, впрочем, ни о чем не говорил ей.

– Я, хозяин. – Он любил, когда его так называли, но здесь, в темноте, это слово приобретало новый, зловещий смысл. Она неловко поправила парик, чувствуя, что голова чешется от волнения. Он отлично видел в темноте – это она знала и каждый раз вынуждена была терпеть, пока он не закончит ее рассматривать.

– Повернись кругом.

Она повернулась на плотном мягком ковре; в голове вдруг мелькнуло: а может, у него кожа какого-нибудь странного цвета, хотя больше похоже, что он просто черный…

– Да, теперь уже значительно лучше… мне определенно нравится… Ты, разумеется, никогда не станешь красавицей, но уже немного научилась не придавать этому решающего значения. Ты вообще многому научилась, Персефона. Я и не думал, что ты сделаешь такие успехи.

– Да, хозяин. Спасибо, хозяин. – Она не говорила ему, что разрешила Поллуксу выбирать для нее платья и косметику. Беспристрастные суждения Поллукса о моде были отличной подсказкой при выборе одежды такого покроя и фасона, который скрадывал ее физические недостатки. В парике и сильно накрашенная, она теперь вполне способна была как-то скрыть свою неистребимую заурядность, – С другой стороны, разве можно сравнивать живого человека с абсолютным идеалом, да еще без ущерба для сравниваемого?.. – В голосе Сурса слышалась мечтательность; вздохнув, он немного помолчал, и секунды эти показались Тор часами. Однажды, когда ей разрешили зажечь крохотную красную лампочку, чтобы прочитать список данных Сурсом указаний, она успела мельком заметить на столе фотографию и на ней – лицо женщины поразительной, неземной красоты; вокруг головы ее туманом вились волосы цвета слоновой кости, уложенные в золоченую сетку. И Тор, внезапно почувствовав неловкость, догадалась, почему ей, как и ее многочисленным предшественницам, велено носить парик такого же цвета и почему в названии казино и у всех его хозяек одно и то же имя – Персефона. Ее тогда потрясло, что такой делец, как Сурс, испытывает безумную страсть – а возможно, и ненависть – к обыкновенной женщине. Но благодаря этому она вдруг почувствовала в нем что-то человеческое и даже ощутила себя пусть отдаленным, но все же в какой-то степени объектом этой безумной страсти. Впрочем, она никогда бы не осмелилась сказать это вслух – слишком щедрым было вознаграждение за молчание.

– Как выручка сегодня?

– Отлично, хозяин. Сегодня в Звездном порту получка, так что у нас не протолкнуться.

– Удачной ли оказалась последняя сделка? Богат ли… ассортимент? Все ли заказчики удовлетворены?