Прости меня, папа, но твоя дочь оказалась не так уж умна, как она думала.
Я вышла из ванной комнаты, на ходу застегивая странного вида комбинезон, с воротником под самое горло, больше смахивающий на тюремную робу — темный в бело-синюю полоску. Мужчина сидел на том же месте, а второй, видимо, уже ушел.
— Молодец, быстро собралась, — одобрительно кивнул охранник, подходя ко мне. — Руки протяни, — приказал он, снова доставая из кармана брюк широкие металлические браслеты.
— Ваш хозяин любит ролевые игры? — не удержалась я от язвительного комментария, когда на моих запястьях снова сомкнулись железные оковы.
— Держи язык за зубами, девочка, — грозно посоветовал мне мужчина, — и то, и другое сохранишь. И сама не пострадаешь. Странные вы существа — женщины. Видно, что ты боишься до икоты, но пытаешься строить из себя великую воительницу. Глупо. И не дальновидно.
Устыдил. Признаю. Мне действительно страшно, и за внешней бравадой я прятала трясущиеся от ужаса коленки. Меня пугала неизвестность, но своевременный совет того, кто, скорее всего, знает крутой нрав местного «короля» заставил задуматься. Возможно, предостерег от ошибки.
Он резко развернул меня к себе спиной, и на глаза опустилась черная непроницаемая повязка, отрезая последний шанс на спасение и побег.
— Топай, — толкнул он меня в спину. Видимо, запас его сочувствия ко мне исчерпался моими необдуманными комментариями. Я по инерции сделала несколько неуверенных шагов, выставив вперед руки, чтобы не споткнуться и не упасть. Мужчина дернул меня за руку, отчего наручники ободрали кожу, причиняя новую пытку болью. Я тихонько зашипела, но покорно поплелась следом, мелко семеня босыми ногами, благо хоть покрытие пола было мягким.
Я не понимала, куда мы идем, не видела смысла запоминать бесчисленные повороты и подъемы и спуски. Это так вообще стало для меня каторгой. Я с трудом поднималась по лестнице, тыкаясь, как слепой котенок и ощупывая препятствия, что встречались на моем пути. Голова кружилась, мой вестибулярный аппарат, никогда не подводивший меня, на сей раз мне отказал, поэтому приходилось часто останавливаться, чтобы не упасть. Где-то на третьей по счету лестнице, мужчине, видимо, надоели мои бесконечные остановки и попытки свалиться кубарем со ступенек, и он, подхватив меня одной рукой, понес по лестнице вверх. Что-то мне подсказывало, что здание, где мы находились, очень большое. Наконец, я услышала стук в дверь, и меня втолкнули в какое-то помещение. Пройдя несколько шагов вперед, я остановилась, осторожно покрутив головой, чтобы понять, одна я тут или нет.
Мне вдруг стало холодно, просто обдало волной арктического холода. Я с трудом сдерживалась, чтобы не обхватить себя руками и не задрожать. Я спиной ощущала присутствие кого-то за своей спиной и чей-то пристальный обжигающий взгляд.
— Забавно, — раздался за моей спиной тихий смешок. Я невольно сделала шаг вперед, натыкаясь то ли на стол, то ли на стул, но что-то было впереди меня, отрезая мне путь. На фразу я постаралась не реагировать, вспомнив о совете охранника. Лучше подожду, что будет дальше.
Легкое прикосновение к затылку, и моя повязка плавно скользит по лицу, снова давая возможность видеть. Я закрыла глаза, чтобы немного привыкнуть к яркому свету, что бьет из огромного окна напротив. Приглушенные ворсом ковра шаги, и кто-то останавливается у окна, частично заслоняя мне свет, и я решаюсь, наконец, открыть глаза.
Мужчина… высокий, светловолосый. Он стоит вполоборота ко мне, и свет частично укрывает его фигуру тенью. Странно, но мне сейчас казалось, что было именно так. Свет рождает тень? Хм, определенно, где-то я уже слышала такое выражение.
Он пристально смотрит на меня каким-то оценивающим взглядом, а я беззастенчиво рассматриваю того, кого здесь с придыханием называют Хозяин. Отмечаю острые черты его лица и хищный прищур белесых глаз с черной точкой зрачка. Невольно вздрагиваю, когда его взгляд упирается мне в глаза.
Я вспомнила реакцию Максима, Лены, да и других людей, на природную особенность Глеба. Они все отводили взгляд, боясь смотреть ему в лицо, а мне нравилось. Я могла подолгу лежать и рассматривать золотистые искорки, плавающие в зелени, или черную, как ночь, глубину его глаз, пока хозяину этой красоты не надоедало это, и он не начинал меня щекотать, чтобы оторвать от этого увлекательного занятия. Воспоминания о любимом мужчине снова резанули болью по сердцу, и я невольно вздрогнула, снова оказываясь под пристальным взглядом прозрачных глаз.
Я не могла смотреть в эти глаза. Казалось, этот взгляд вымораживает все внутри меня, обжигает холодом и ранит. Хотя было еще одно ощущение. Мне казалось, что меня затягивает в какой-то омут, и я начинаю задыхаться. Я с трудом опустила взгляд, и под тихий смешок, донесшийся от хозяина этого места, принялась рассматривать обстановку в комнате. Вернее, это был светлый просторный кабинет с минимумом мебели. На полу был постелен белый ковер, и я снова удивилась, как можно топтать такую красоту.