Снежная Королева (СИ)

Последнее он практически прокричал мне в ухо, заставив вздрогнуть и отступить от него на шаг. Я с трудом боролась с инстинктами, вопившими во мне об опасности. Этот человек был опасен, но я не знала, как поступить. Чувствовала, что сейчас, если чуть поднажать, можно получить ответы на свои вопросы.

— За что? За что вы так ненавидите маму? Ведь она… она ваша сест… родственница!

— Замолчи! — прошипел мужчина в ответ, а его пальцы неожиданно сжали мое горло, что я с трудом сдерживала себя, чтобы не удариться в панику и не вцепиться в его руки. — Ты ничего не знаешь, маленькая тварь! — он надавил мне на горло, заставляя сделать судорожный вдох, больше похожий на всхлип. Страшно! — Что ты знаешь о Видящих, девочка? Лишь то, что видишь в своих снах. Ты думаешь, что эти бедняжки, что были до тебя, глубоко несчастные жертвы проклятия? Не-ет, — протянул он, а его ладонь медленно заскользила вниз, к моей груди. Меня передернуло от омерзения, но Темников, казалось, не заметил этого. — Что ты знаешь об истинной стороне своего дара?

— Дара? К-какой же это дар? — просипела я, пытаясь вырваться из его объятий, но держал он крепко. Я еле сдерживалась, чтобы не вцепиться в лицо своему противнику, понимая, что тогда его ничего не будет сдерживать, чтобы убить меня. И он сделает это с особым удовольствием. — Видеть смерть вокруг себя? Чувствовать чужую боль? Поседеть в пять лет? Жить и знать, что умрешь, когда родится твой ребенок? Что из этого — Дар? Скажите?! Как по мне, так это проклятие!

Темников тихо рассмеялся, слегка ослабляя хватку, но мое горло из рук так и не выпустил. Лишь начал медленно поглаживать кожу большим пальцем над тем местом, где сейчас бешено бился пульс.

— Ты ошибаешься, девочка. Это — великая честь, — пафосно произнес Темников, — и я, например, отдал бы многое за то, чтобы обладать им.

— Да, пожалуйста, с радостью поделюсь, — необдуманно брякнула я и прикусила язык, потому что мужчина резко развернул меня к себе, заглядывая в глаза. На его лице застыло задумчивое выражение.

— Знаешь, а это мысль, — спокойно проговорил он, а я внутренне похолодела. — Я научу тебя всему, что должна знать Видящая. Ты помнишь, что они не «видят» родственников и будущих мужей? Ты тоже не видишь меня, поэтому… — он сделал паузу, заставляя меня медленно попятиться назад, а потом наклонился, гипнотизируя взглядом, — ты родишь новую Видящую. От меня! Я получу «свою» ручную Видящую, а ты — долгожданную свободу, — он медленно растянул губы в холодной усмешке, заметив мое побелевшее лицо.

— Нет, — смогла лишь прошептать я, — никогда….

— Да, да, да, — произнес он, а мне казалось, что эти слова подобны гвоздям, которые он вколачивал в крышку моего гроба. — Я, наконец, сделаю то, что не смог сделать с Эйрене. Эта тварь всегда смотрела на меня с жалостью и пренебрежением, — прошипел он мне в лицо, до хруста сжимая мое запястье, а я невольно вскрикнула. — Ты спрашивала, почему я ненавидел твою мать? Действительно хочешь знать? — спросил он меня, дернув за руку, что я практически упала на его грудь, но в последний момент успела упереться свободной ладонью.

Попыталась оттолкнуть его, но Темников неожиданно выпустил меня, и я едва не налетела по инерции на стол. Мужчина отошел от меня к окну, оставив посреди комнаты. Я потерла горло, с опаской смотря на застывшего у окна Темникова.

— Ты знаешь о том, что у мужа твоей пра-пра много раз бабки Юлинны был еще один ребенок? Да-да, у той самой, которая и получила «дар» от своей подруги, — усмехнулся Темников, смотря на меня, — помимо той девочки, Видящей?

Я удивленно смотрела на Темникова, с трудом соображая, что он имеет ввиду. Он правильно понял мое молчание, поэтому продолжил уже более спокойно.

— Возможно, тогда тебе следует знать, что, умирая, мать Йоханны, еще одна ведьма, — Варна, я помнила, — предсказала ее мужу, что от его гнилого семени родится гнилой плод.

Да, кажется, что-то такое я помнила. Казнь, огонь и шепот Варны с обращением к своей покровительнице. Я не верила в существование высших сил, богов, но, возможно, тогда все было иначе. Ведь не зря, Варна говорила, что проклятие, сделанное на крови, невозможно снять. Как и… добровольная жертва ведьмы усилила проклятие Готлиба.

— Вижу, что знаешь и об этом, — мне оставалось только кивнуть, но я все еще не понимала, что он этим мне хочет сказать. И как это было связано с мамой. — Гнилой плод, как ты можешь догадаться, был результатом изнасилования. Твой пра-пра, будь он трижды проклят, дедушка, — скривился Темников, — был настолько безумен, что не смог сдержать свою ненависть к ведьмам, что выместил ее на невинной девчонке, которая напомнила ему жену. Единственным грехом ее было то, что она влюбилась в него.

— Я все же не понимаю, при чем тут… — договорить он мне не дал, в одно мгновение оказываясь рядом и снова вцепляясь в мое горло пальцами.