Снежная Королева (СИ)

Он едва успел скрыться в доме, ощущая присутствие кого-то постороннего возле дома, когда его накрыл новый виток боли. Выматывающей, ломающей, лишающей здравых мыслей. Она требовала вернуться и все рассказать Даше. Но он найдет в себе силы, чтобы не сделать ей больно, а пока…. Спать. Во сне отступит боль, притупится…

Но снова придут они. Сны-видения из прошлой жизни. Из их с Дашей прошлого, одного на двоих.

… Невысокая женская фигурка в темном плаще с надвинутым на лицо капюшоном осторожно отделилась от тени дерева и шагнула наперерез трясущейся от страха и отвращения юной девушке, которая занесла руку с зажатым в ней ножом.

— Остановись! Не бери на душу грех, — прошелестел голос незнакомки из-под капюшона, и девушка резко обернулась. По некогда миловидному личику струились слезы, обезображивая его. От правого виска до левой щеки его пересекал длинный тонкий шрам, словно деля лицо на две половины. Девушка была невысокой, худенькой, на вид не старше восемнадцати лет. Ее светло-голубые глаза смотрели на стоящую перед ней фигуру в плаще со смесью страха, облегчения и отчаяния.

— Уходи! Я должна это сделать! Должна! — выкрикнула девушка, снова поворачиваясь к огромному дубу, некогда крепкому, зеленному, который сейчас был засохшим и покореженным.

— Этот проклятый… он… для этого проклятого места, — взвыла она, с омерзением смотря на сверток, лежащий у корней дерева.

— Остановись, Сири, этот ребенок не виноват…

— Да, что ты знаешь обо мне?! Ты!!! Проклятая ведьма! Думаешь, я не узнала тебя? Когда ты приходила в деревню, чтобы купить еды, — взвизгнула черноволосая Сигрид, полностью разворачиваясь к женщине. Йоханна больше не стала скрывать внешность и решительно откинула капюшон плаща. Сигрид ошеломленно уставилась на рыжеволосую ведьмочку, которая сейчас лишь отдаленно напоминала себя прежнюю. А ведь они были практически ровесницами. На девушку смотрела женщина с осунувшимся лицом и тусклыми серыми глазами, а в солнечного цвета волосах серебрилась седина. Принятая ею Тьма сама отказалась от ведьмы, забрав с собой ее красоту и молодость. Прошло всего восемь лет с тех событий, но перед Сири стояла старуха, опирающаяся на клюку.

— Не тебе судить меня, Сири, — хрипло прокаркала в ответ Йоханна, — за свои грехи я заплатила, да и плачу до сих пор, дорого. А вот ты, хочешь повесить больший грех не только на себя, но и на невинное дитя, — она узловатым пальцем указала на сверток.

— Я… я…

— Ты, Сигрид, ты пыталась поймать в свои сети мужчину, который никогда не станет твоим. Ты купила у незнакомой знахарки травы, в надежде приворожить его. Ты и поплатилась, — жестко закончила Йоханна.

— Как ты смеешь? — прохрипела черноволосая, опускаясь на землю и обхватывая голову руками. — Я не знала, не знала… он… я его любила, а он… словно озверел…

— Когда это произошло? — тихо спросила Йоханна, присаживаясь с ней рядом и гладя по волосам, пытаясь успокоить.

— Мне казалось, что я нравлюсь ему, — будто не расслышав, проговорила Сири. Он так смотрел на меня, так смотрел…. А потом вдруг охладел, даже голову перестал поворачивать, когда мы встречались. Словно, я пустое место. И я решилась. Там было все… там не было ничего такого, что могло бы навредить ему. А потом… он… я не хочу. Не хочу, чтобы этот ребенок жил, понимаешь? Я ненавижу его!!! — заорала она, подползая к ребенку и снова замахиваясь рукой с ножом. Она несколько раз воткнула нож в то место, где лежал сверток. Снова, снова, снова…

— Ненавижу его! Будь ты проклят, Готлиб! И ребенок твой тоже! За что?! Я любила тебя! Как ты мог… меня…

Йоханна с жалостью смотрела на дрожащее от рыданий тело молодой женщины. Да, она знала, что произошло девять месяцев назад, об этом шептались в деревне, но пойти против обозленного мужчины, который в последнее время совсем стал невменяемым, побоялись. То, что Готлиб надругался над Сигрид, а она понесла от него, Йоханна знала. Когда отчаявшаяся девушка пришла к местной повитухе, чтобы изгнать плод из чрева, женщине пришлось отдать той последние деньги, чтобы она приютила Сигрид до самых родов. Этот ребенок, по воле богов, не должен был погибнуть. И Йоханна сделала все, чтобы он родился на свет, пусть даже и вопреки желанию обоих родителей. Вину за собой Готлиб так и не признал.

Ведьмочка опустилась на колени перед сжавшейся в комок женщиной. В руке она сжимала дымящийся сладковатым ароматом шарик из сонных трав. Сигрид, не ожидавшая подвоха, сделала глубокий вдох и начала медленно заваливаться на бок. Глаза ее закрылись, а девушка погрузилась в глубокий сон. Ведьма уложила ее на землю, сняла с нее плащ, а взамен укрыла ее своим. Забрала из ослабевших пальцев нож, вытерла лезвие о траву, а затем заткнула его за пояс.

Йоханна осторожно развернула сверток, в котором тихо посапывал ребенок. Мальчик. Несколько недель от роду. И что с ним теперь делать? — задумчиво посмотрела на него ведьма.

— Почему ты его спасла? — холодный голос заставил Йоханну вздрогнуть, но она даже не повернулась, хоть и сразу узнала.